Попаданка особого назначения. Ирина Ивановна Пиняева

так, что, если бы я уже не стояла, встала бы.

      Раб подпрыгнул.

      – Проваливай отсюда, Филимон, по-хорошему…

      – Но нас матушка Клотиль не примет! Ты же к ней нас хотел оттащить и скрыться с цыпочкой сам, да? – Филимон трусливо отступал, сложив перед собой ладони в молящемся жесте и строя печальные морды на заросшем щетиной лице, – если честно, смотрелось так себе.

      – Ах, матушка Клотиль, значит! – значимо протянул Шэн и мне это совсем не понравилось, но Филимон, кажется, не внял.

      – Да, да, – торопливо закивал он. – Если ты нас притащишь, она нас пожалеет, накормит и обогреет.

      – Я помогу, – отозвался Шэн и широко улыбнулся.

      – Спасибо, спасибо! – радостно забормотал прохиндей и тут же принялся укладываться назад на землю.

      Вот только стоило согнуться, как ему прилетел увесистый такой пендель по одному месту, Филимон пробежав по инерции в позе любопытной горничной пару метров, но все же устоял на ногах.

      – Еще помощь нужна? – доброжелательно отозвался Шэн.Раб разогнулся и перевел шокированный взгляд на доброжелателя.

      – Не… не… – проблеял он.

      – А другу? – с такой же улыбкой поинтересовался мужчина и кивнул на второго лежащего.

      – Ему…,– начал Филимон, но друг уже сам все понял и, ловко вскочив на ноги, ответил сам, умудрившись отвесить нижайший поклон.

      – Благодарю сердешно, но не нуждаюся в вашей помощи.

      И приятели поплелись к ближайшему переулку, все еще недобро и обижено на нас оглядываясь.

      – М-да, – подала я голос. – А мы к Клотиль пойдем? Как же мне тоже хочется быть накормленной и помытой.

      – Тебе у Клотиль делать точно нечего, – грубо бросил Шэн. – Но место, где можно отдохнуть, я тебе обеспечу. Идем.

      Если учитывать мой врожденный топографический кретинизм, то мне впору было бы молиться на Шэна. Ведь во время нашей затяжной прогулки, по этому, так называемому, песочному городу, я чувствовала себя новорожденным слоненком, который ходит следом за своей мамой-слонихой, крепко держа ее за хвостик. Ориентировалась в пространстве я больше на уровне интуиции, и, если бы меня кто-нибудь спросил: «Эй, подскажи, где находиться рабовладельческий угол в этом жалком городишке?», я бы только неопределенно пожала плечами: «Где-то там». К слову, здесь были очень интересные варианты обращений к посторонним на улице. Не европейские – мистер да мисс или советское – товарищ: здесь такое принято не было. К человеку, если он имел низкий сословный статус, обращались: «Эй ты…», если средний просто «Уважаемый…», а вот, как здесь обращаются к высшей знати, я так и не узнала.

      Началось же все очень обнадеживающе.

      – Готова? Нам придется немного пройдись, – уверено заявил мужчина, на его лице зажглась улыбка, способная затмить само солнце.

      И понеслось. Я ходила в узких переходах, ползала, на трясущихся от страха, конечностях под многометровыми стенами и даже шагала по шаткому проходу, состоящему из полусгнивших строительных лесов. И вот именно после этого момента в моей светлой головушке все чаще