Вишни и скрипичный ключ. Андрей Буторин

зрения, – опустил глаза сыщик, – то, в общем-то, да… Впрочем, погоди! – Брок встрепенулся, нашел взглядом шарпея и призывно засвистел: – Фью-фью-фью! Пупсик! Иди, дам колбаски!

      – Откуда у тебя колбаска? – удивилась Сашенька.

      – Он ест только «докторскую»! – вскинулась Хельга Стар.

      Но пес уже подбежал к Броку, и сыщик, ловко схватив его, распахнул дверь в туалет и зашвырнул туда недоуменно тявкнувшую животинку.

      – Папа, ты изверг! – вскричала Сашенька и, вытянув руки, ринулась следом за песиком.

      – Я бы попросил!.. – взметнул Брок ввысь указательный палец. – Сам академик Павлов, так сказать…

      Однако довести до завершения мысль ему не дали. С воплем: «Убийца! Убийца!» опомнившаяся хозяйка несчастного шарпея замолотила по спине сыщика кулаками, отчего тот, оступившись от неожиданности, полетел головой вперед в излучающий кровавое сияние дверной проем отхожего места.

      Сначала Броку показалось, что он угодил в клюквенный кисель – тело погрузилось во что-то густое, податливо-вязкое, глаза заволокло багровой пеленой, сквозь которую не было видно даже кончика собственного носа.

      «Вот уж прорвало, так прорвало, – было следующей мыслью сыщика, – не то что у меня утром!» Впрочем, он тут же понял, что ни о какой сантехнической аварии здесь речи идти не могло. Во-первых, красная субстанция ничем не пахла. Во-вторых, кроме того что сам ее цвет был для такой ситуации не совсем к месту, так она еще и светилась, что едва не привело Брока к ложной версии о пожаре, если бы обволокшее его вязкое сияние внезапно не пропало, а сам сыщик не повалился во что-то зеленое и мягкое, показавшееся ему похожим на обычную, не очень густую и слегка пожухшую траву.

      При падении Брок непроизвольно зажмурился, а в следующее мгновение почувствовал, как по его губам и щеке провели чем-то шершавым и мокрым.

      – Ай!!! – завопил сыщик, вскакивая на ноги и разлепляя глаза. – Тьфу! Тьфу! Тьфу!!!

      Первое, что ему пришло в голову, так это что его принялась охаживать сырой и грязной половой тряпкой разгневанная Хельга Стар. Но повертев головой, никакой Хельги – ни гневной, ни благодушной он поблизости не увидел. Неподалеку сидела лишь – и вправду в траве! – и таращила на него глаза дочь Сашенька, да вертелся, вывалив розовый язык, шарпей Пупсик.

      Догадавшись, что именно пес и облизал его этим самым языком, Брок прекратил плеваться и сказал:

      – Так-так-так-тааак!..

      – Что «так-так-так», папочка?.. – дрожащим, испуганным голоском отозвалась Сашенька. – Где мы?!..

      – А… разве не в туалете? – вновь завертел головой Брок.

      – Если и в туалете, то в очень большом… – всхлипнула дочка. – Давай лучше вернемся!

      Вокруг и впрямь было чересчур… просторно. Если бы сыщик не знал наверняка, что зашел в обычный сортир обычной квартиры, то подумал бы, что находится сейчас в чистом поле под открытым небом. Мало того, невдалеке начинался вполне настоящий на вид лес, а небо было затянуто мрачными