Александр Невский. Триста лет рабства. Ирина Грицук-Галицкая

в благодарность митрополиту и в искупление греха предательства, начал восстановление стольного Владимира с построения церквей, разрушенных Неврюем.

      Князь Андрей достиг Новгорода и встретился с молодым князем Василием Александровичем. Тот рад был дяде, но вящие люди Новгорода не желали осложнения с Александром и потребовали, чтобы князь Андрей покинул их город. Князь Андрей, испытав сполна долю изгоя, двинулся к Пскову, где его ждала Добрава Даниловна. Через Ревель изгнанники отправились морем в Швецию. Там, обласканные шведским королем, князь Андрей Ярославич и Добрава Даниловна прожили несколько лет, пока не улегся гнев Александра и он, сведав о том, где находится брат, отправил за ним посла.

      25. Княжичи Дмитрий и Андрей Александровичи

      Несчастная Параскева разрывалась между Александром и Василием, примиряя отца и сына.

      Она всё чаще вспоминала старую чудинку, пророчества которой на их свадьбе начинали сбываться. Не было мира не только между Александром и Василием, но не ладили между собой и младшие сыновья Дмитрий и Андрей. Они делили дедину и отчину, город Переславль. Каждый из них хотел быть в нем владетельным князем.

      Переславцы, пленённые Неврюем, были отправлены в Кафу, на невольничьи рынки. Двоим из них удалось бежать от своих хозяев и с большими трудностями добраться до Переславля. Вернувшись, они рассказали о судьбе тех, кто дошел в невольничьем караване до южных пределов. Русских мужчин приобретали арабские купцы для пополнения армии мамлюков султана Египта. Русские женщины на рынках Кафы ценились особенно дорого. Их покупали купцы европейских стран для утехи господ и арабских стран для пополнения гаремов.

      С интересом слушал рассказы бывших пленных князь Андрей Александрович. Он, младший сын Александра, ходил с отцом в Орду, не раз видел караваны пленников, бредущих по степям на рынки, но не знал цену рабам. Теперь младший княжич в каждом человеке видел источник серебра. Особенно присматривался к женщинам, как к дорогому товару.

      Брат его, Дмитрий, не одобрял взглядов брата, и вражда между Александровичами разгоралась всё сильнее.

      Параскева не могла примирить сыновей, так неуживчивы они были и скверно бранчливы.

      Княгиня Александрова, где бы ни пребывала – во Владимире ли, в Переславле ли, а то и в Новгороде – душой тянулась в святые храмы. Она грузно опускалась на колени и стояла так, меча земные поклоны перед ликом Спасителя. По лицу её текли слезы, а в устремленных к Богу глазах читалась отчаянная надежда на вышнюю помощь.