Вороная. Золотой Мотылек на Серой улице. Нока Соул

проговорила Равенна. – Ты уверен, что ничего не перепутал? Что мы можем потерять из-за какой-нибудь глупой оговорки?

      – Клянусь, так мой отец и говорил. Слово в слово.

      – Да я скорее останусь здесь навсегда, чем буду тратить силы и время на то, что даже в виде идеи – полнейшая ерунда! – Уиллоу трагично замахала на волка лапами, выронив белую шапочку на грязный пол.

      Все остальные промолчали. Постояв на своем месте еще полминуты, или около того, Блюбелл вздохнул и развернулся, чтобы уйти обратно на улицу, где, вероятно, встретил более теплый прием, когда решительный голос Софтер остановил его, не дав сделать ни шага.

      – Что нужно для этого ритуала? – волчица поднялась из-за стола и вышла в коридор.

      ***

      Дождь кончился, поэтому компания несостоявшихся новобранцев Системы полным составом вышла в сад в приятных сумерках цвета блюбелловской шерсти. Сам волк наравне со всеми шуршал в диких кустах, с которых скатывались дождевые капли, отыскивая подходящие для обряда травы и камни, как казалось, случайным образом выбранные каким-то плохим шутником. Отыскав в запущенном палисаднике цветущую ветвь сирени, последний безжалостно осыпающийся жухлый тюльпан, маленькую одичавшую розу и подорожник, Брет позвал всех обратно в дом. Разместившись на полу неровным кругом и разложив в каком-то хаотичном порядке бурые гладкие камни, которые нашлись на садовой дорожке, Алани, Лукас и Равенна выжидающе уставились на подростка. Тот положил перед собой лист подорожника и знаком велел повторять.

      «И как это поможет нам?» – устало подумала Равенна, послушно опуская белую розу на пол. – «Все продолжает крутиться вокруг этой «Судьбы», только вот что представляет собой эта судьба, мне, наверное, не суждено уже понять…»

      Громкое «тьфу ты!» со стороны Лукаса известило о том, что несчастный тюльпан, который Блюбелл вручил лису, все-таки рассыпался. В целом, в данной ситуации не было ничего веселого, но как Равенна не пыталась, ей все же не удалось замаскировать свой смех под кашель. Следом за волчицей засмеялся и сам Лин, после долгой борьбы к ним присоединился и Брет, и даже нервная Алани не сумела сдержать улыбки.

      – Что ж, а теперь по-серьезному, – успокоившись, сказал волк. – Сам обряд заключается в том, чтобы сделать из любой вещи, которая будет тебя олицетворять, оберег. Например, я беру этот лист подорожника, – Блюбелл положил листок на ладонь и вытянул лапу вперед. – Теперь я должен… рассказать своему оберегу, как я умер… Мы все, пусть даже и на время, но расстались с жизнью, чтобы оказаться здесь. Если мы будем верить, то мы обязательно вернемся. Наши обереги станут частью нас и приведут нас к Истинной Реальности.

      Поняв взгляд Брета без слов, лис, хаски и волчица прикоснулись к растениям.

      – Все закройте глаза. Как только я скажу, сразу начинайте говорить. Все понятно? Начинаем… Вот сейчас!

      Пустая комната наполнилась гулом голосов, и Равенна услышала усилившийся вой ветра за окном.

      «Неужели сработало?» – Софтер зажмурилась