Твокер. Иронические рассказы из жизни офицера. Книга 1. Искандар Бурнашев

раз я был сражён непредсказуемостью и танковым натиском.

      Но всё по – порядку. Снисходительно глянув на мой одинокий комсомольский значок, курсант покровительственно протянул мне руку и представился:

      – Ташкентское танковое!

      Наверное, я не смог сдержать изумления, глядя как моя железная и стройная, как Эйфелева башня, логическая схема умозаключений рассыпается под напором «стали и огня».

      Я смог лишь удивлённо произнести:

      – А почему «Гвардия»?

      И тут я услышал замечательный, неотразимо универсальный ответ, достойный стать рыцарским девизом любого Кутюрье:

      – У нас все так ходят!

      Вступать в полемику с танкистами меня отучил один случай из жизни. Как-то на первом курсе я оказался в одной компании с курсантом танкистом. Как вы понимаете, если в городе есть танковое училище, то оно лучшее военное училище в стране. А если в одном городе размещаются сразу танковое и пехотное училища, то танковое училище, несомненно, является лучшим училищем в мире. При этом пехотное училище может себе позволить быть всего лишь самым лучшим училищем в городе.

      Итак, тогда мы интеллигентно беседовали на тему «Красота – страшная сила», Наличие в компании нашей общей знакомой, подливало масло в огонь нашего спора. Спор обострился после того, как наша общая знакомая, блеснула своей эрудицией, заметила, «что у гусеницы мускулов больше, чем у человека». Полушутя, полусерьёзно, я тут же философски заявил, что «зато у человека больше мозгов и, поэтому он сильнее любой гусеницы». И тут мой оппонент, в танковых петлицах, играючи опроверг мои, вроде бы безукоризненно логичные утверждения, безаппеляционно заявив:

      – Сильнее любой гусеницы, кроме танковой!

      Памятуя своё правило не спорить с танкистами, я просто назвал себя:

      – Ташкентское пехотное!

      На правах земляка, я попытался предупредить своего нового знакомого, об опасности появляться в военной комендатуре в таком виде, тем более, что и фуражку он носил с околышком не суконным, как положено, а с бархатным, что является привилегией только «богов войны» – артиллеристов.

      Но в ответ я удостоился лишь снисходительной усмешки. С такой усмешкой спартанский царь – Леонид отвечал персидскому полководцу:

      – Тучи ваших стрел затмят Солнце? Значит, мы будем сражаться в тени!

      Ну что ж, «безумству храбрых, поём мы песню!»

      Беседуя, вместе мы без приключений добрались до Военной комендатуры.

      Перед входом в комендатуру, мой знакомый деликатно пропустил меня вперед, как и положено, по Боевому уставу: «в городских условиях пехота движется впереди танков».

      С уставом не поспоришь, поэтому я решительно направился к небольшой очереди перед столом, за которым помощник военного коменданта творил суд и расправу над отпускниками и командированными.

      Всё это напоминало картину, как русские князья прибывают в Золотую Орду на поклон Великому Хану. Если бы не тревожная