Как покорить маркиза. Джулиана Грей

реальной сущности.

      Сейчас все было гораздо проще. Хэтерфилд испытывал непреодолимое желание взять ее за руку, преодолев лишь несколько дюймов пропитанного сыростью пространства, разделявшего их.

      На самом деле ему хотелось гораздо большего.

      Стефани некоторое время молча смотрела на него. Господи, неужели она прочитала его мысли?

      – Я думал о родных, – наконец сказала она, – о своих сестрах.

      – Вам пришлось расстаться с ними?

      – Да.

      – Понимаю. Вы, наверное, очень скучаете по ним.

      «О да! Очень!» – чуть не сорвалось с ее полуоткрытых губ, но она вовремя спохватилась и взяла себя в руки.

      – Пожалуй, да, немного, – сдержанно ответила Стефани и, пожав плечами, снова отвернулась к окну. – Они еще совсем дети. Не слишком подходящая компания для такого взрослого молодого человека, как я.

      – И не говорите. Я вас очень хорошо понимаю. У меня тоже есть сестры. Они постоянно болтают о всякой чепухе: ленточки, шляпки, наряды, комнатные собачки. Несусветная чушь.

      – Вы правы, – сдавленным голосом сказала Стефани, словно у нее першило в горле.

      – В отличие от дам нас, мужчин, интересуют более серьезные вещи. Политика, например. Скажите, что вы думаете о новом законе и мерах по борьбе с подкупом и взятками? На мой взгляд, они не слишком серьезные.

      – Да, вы правы. Наказание не слишком строгое. Подкуп и взяточничество – это просто… ужасные… вещи.

      – Согласен. А любое послабление лишь подрывает доверие.

      – Доверие?

      – Да. Доверие общества к политическим институтам и службам. Их лицемерие, коварство, махинации вызывают серьезное беспокойство. Это так не по-британски, как вы считаете?

      – Я… да. Совсем не по-британски.

      Хэтерфилд положил руку на спинку сиденья.

      – Эти лживые махинаторы заслуживают самого сурового наказания. И чем оно строже, тем лучше. У меня просто руки чешутся от желания воздать им всем по заслугам. – И чтобы усилить эффект, он рассек воздух рукой.

      От неожиданности мистер Томас застыл. Стефани повернулась к Хэтерфилду и одарила его таким суровым взглядом зеленовато-голубых глаз, что буквально пригвоздила к месту.

      – Вы сегодня рано встали, ваша светлость, – сухо сказала она.

      – Прошу прощения?

      – Я говорю о времени. Мне всегда казалось, что молодые лондонские аристократы, подобные вам, лишь к рассвету добираются до постели.

      – Вот вы о чем. – Он снова вытянул руку за ее спиной. – Жаль вас разочаровывать, но все дело в моих привычках.

      – Вы хотите сказать, что у вас вошло в привычку вставать в семь утра только для того, чтобы позавтракать с сэром Джоном? Или все дело в неотразимых чарах леди Шарлотты? – Ее бровь выжидательно изогнулась, словно она хотела поддразнить его.

      Хэтерфилд от души рассмеялся.

      – Нет-нет, не в этом дело. Как ни очаровательна наша леди, но эта привычка появилась у меня задолго до нашего знакомства. Причина в гребле.

      – В