Два поэта. Ирина Калинковицкая

оправдание его "вдохновенной лени". Её он противопоставляет своей суетности и беспечности. И высочайшая оценка его поэзии:

      С младенчества дух песен в нас горел,

      И дивное волненье мы познали;

      С младенчества две музы к нам летали,

      И сладок был их лаской наш удел:

      Но я любил уже рукоплесканья,

      Ты, гордый, пел для муз и для души;

      Свой дар как жизнь я тратил без вниманья,

      Ты гений свой воспитывал в тиши.

      Дельвиг Антон Антонович (1798–1831). Лицейское прозвище – Тося.

      Известный поэт, издатель. В его изданиях "Северные цветы", «Подснежник», "Литературная газета" Пушкин печатал свои стихи и критические статьи. Дельвигу поэт посвятил множество стихов.

      Дельвиг был последним лицеистом, которого Пушкин упоминает в своих стихах. Стихотворение «Художнику», написанное в 1836 году, заканчивается словами, исполненными любви и сожаления:

      Грустно гуляю: со мной доброго Дельвига нет:

      В тёмной могиле почил художников друг и советчик.

      Как бы он обнял тебя! Как бы гордился тобой!

      И, наконец, обращение к "запоздалому другу" Вильгельму Кюхельбекеру. Он должен был приехать, но ещё почему-то не приехал. В лицейские годы и сам Кюхельбекер, и его стихи были предметом постоянных, часто злых насмешек. Доставалось и его нелепой внешности, и его странному поведению, и его длинным, витиеватым стихам. Особенно от Пушкина:

      За ужином объелся я,

      А Яков запер дверь оплошно,

      И было мне тогда, друзья,

      И кюхельбекерно, и тошно.

      Или:

      Прочти, Вильгельм, свои стихи,

      Чтоб мне заснуть скорее.

      Но с годами Пушкин оценил и его бесконечную преданность поэзии, и его глубочайшую эрудицию. Он называл Кюхельбекера "живым лексиконом и вдохновенным комментарием". Но это не мешало Пушкину вести с ним постоянный, не прекращающийся с лицейских лет спор о поэзии. На этом споре с "критиком строгим" фактически построена четвёртая глава "Евгения Онегина". Валентин Непомнящий заметил, что, обращаясь к друзьям, Пушкин говорит с каждым на его языке. Действительно, обращение к Горчакову точно и лаконично; строки, посвящённые Дельвигу, преисполнены нежности и лиризма. Обращение к Кюхельбекеру – это стихи поэта-романтика:

      Пора, пора! Душевных наших мук

      Не стоит мир; оставим заблужденья!

      Сокроем жизнь под сень уединенья!

      Я жду тебя, мой запоздалый друг —

      Приди; огнём волшебного рассказа

      Сердечные преданья оживи;

      Поговорим о бурных днях Кавказа,

      О Шиллере, о славе, о любви.

      В этом же ключе написаны строки "Евгения Онегина", посвящённые Ленскому. Они состоят из романтических штампов и цитат того времени и насквозь пронизаны иронией:

      Он пел любовь, любви послушный,

      И песнь его была ясна,

      Как мысли девы простодушной,

      Как сон младенца, как луна,

      В