Мед, солнце и кровь. Настасья Шадрова

относиться к моим близким, после всех покушений.

      Главное, что он разобрался со своими чувствами ко мне. Однажды мы сидели на мостиках, и я решилась на вопрос:

      – И что же заставило тебя изменить мнение? – улыбнулась я и посмотрела на него снизу. Лежа на его коленях с закрытыми глазами, я почти что мурчала от ласковых поглаживаний по голове.

      Почувствовав сначала, как он задвигался, я ощутила на кончике носа легкий поцелуй.

      – То, с какими эмоциями ты доказывала Тару, что тебе нужно свое место в этой жизни.

      Он разгонял Тьму, которой было окружено мое сердце из-за Фобоса, своим светом и нежностью.

      Воспоминания растворились дымкой.

      Ожив от доселе незнакомых мне чувств и эмоций, я наслаждалась взаимностью. Мне было нипочем все – меня не интересовало расследование, Ленсифер и покушения, я отмахивалась от снов с Фобосом, выбрасывая их из головы, стоило показаться Стефану.

      Все было хорошо, если бы не одно «но».

      Приняв яблоко из рук парня, я покрутила почти идеальную желтую сферу в руках.

      – Так ты не передумал?

      Обернувшись ко мне, Стефан сдержанно улыбнулся.

      – Ты же знаешь, Дафна. Нет.

      Недовольно поджав губы, я укусила фрукт. Отговорить его от участия в забеге я пыталась уже почти что месяц, но безрезультатно. Тяжело вздохнув, я отвернулась.

      – Даф, не начинай, а… Ты не Видящая, сон, очевидно, не вещий. Тебя мучают кошмары из-за всего, что ты пережила.

      Я не повернулась к нему. Корвус считал, что это вполне может быть зачатками развития таланта Видящей, но точно не был в этом уверен. Мы ждали чего-то похожего, чтобы можно было сказать наверняка.

      – Дафна, – мягкий голос раздался у самого уха, и я вздрогнула, – не дуйся. Пойдем сегодня на звездопад смотреть?

      Падающие звезды утумны отличались от звезд сезона Вер. Сегодня ночью они должны были быть красными.

      Попытавшись спрятать улыбку, я обернулась и кивнула:

      – Пойдем.

      Мимо пробежала Дебора с тазиком, полным веток рябины, и, крикнув что-то про милующихся, с хохотом убежала дальше.

      – Я пойду. Обещала помочь Брендону с украшениями для деревьев.

      – На мировую пошли? – удивился парень.

      – Ага, он сам предложил, – я хмыкнула, – видимо, надоело постоянно синяки лечить.

      Стефан рассмеялся.

      – Твоя правда. Я после боя с тобой их дня два залечивал.

      Виновато отвернувшись, я почесала шею.

      – Прости… Если бы ты меня не жалел, то не пришлось бы и синяки лечить.

      – Я не жалел, Дафна, не надо так думать, – лицо парня помрачнело, – перестань недооценивать свои способности, ты достойный соперник.

      Нежное прикосновение его ладони к моей щеке заставило прикрыть глаза. Ощущение безмятежности разливалось по телу, хотелось постоять так подольше. С конца поляны раздался голос Деметры:

      – Дафна, нужна твоя помощь!

      Я отстранилась от Стефана и, выдохнув, зашагала