Иди через темный лес. Вслед за змеями. Джезебел Морган

Ауканье стало отчетливо разочарованным и вскоре замолкло.

      Стоит ли говорить, что спать уже не хотелось?

      7

      Болотная трава

      Утро наступало медленно и неохотно. За ночь тяжелые тучи затянули все небо и теперь темными рыхлыми брюхами едва ли не задевали вершины елей. Наверное, следовало бы вскочить, умыться и идти дальше – в такую хмарь световой день короток. Но я малодушно плотнее завернулась в плащ, надеясь хоть сейчас немного подремать.

      – С добрым утром, красна девица.

      Я едва на месте не подпрыгнула.

      За пределами круга прямо на земле сидел охотник и улыбался из-под капюшона. Волк сгорбился рядом со мной и тихо и зловеще рычал на него, обнажая клыки.

      – Что ты здесь делаешь? – От ночевки на холодной земле голос так охрип, что стал похож на карканье. Я с трудом уселась, вцепилась озябшими пальцами в горловину плаща.

      – Охочусь. – Охотник пожал плечами, не сводя с меня взгляда. Я не видела его глаз под глубоко надвинутым капюшоном, только замечала блеск белков, и это меня почему-то пугало. – Как вижу, помогли тебе?

      – Да, – я кивнула, пристально разглядывая охотника при свете дня. Одежда его напоминала мою, но была из более плотной и темной шерсти, к поясу крепились небольшие мешочки, расшитые замысловатой вязью. Оружия я не заметила, но точно знала, что оно есть. Поймав мой взгляд, охотник дружелюбно улыбнулся и изобразил стук костяшками пальцев над защитным кругом:

      – Впустишь?

      Волк зарычал еще сильнее, и я положила ему ладонь на холку, пытаясь успокоить, но вместо этого его страх передался мне. Даже напомнив себе, что охотник уже однажды спас меня, я не смогла вернуть контроль над эмоциями.

      Но дальше сидеть в круге было глупо. Я встала, опираясь на посох, словно древняя старуха, и перешагнула защитную черту. Охотник вскочил и поддержал меня под локоть, словно я и впрямь была немощной каргой. Волк, все еще порыкивая, выбрался вслед за мной.

      – Твоему зверю не по нраву мое общество, – усмехнулся охотник, благоразумно стараясь держаться от него подальше.

      – Он не мой, он свой собственный.

      – Дикий он разве, чтобы собственным быть? Раз приручен, твой, значит, хоть и нет на нем сворки.

      – Это человек, – разозлившись, резко оборвала я мужчину, – такой же, как и я.

      Вежливо и чуть виновато улыбнувшись, охотник опустился перед волком на корточки, пристально вгляделся ему в глаза.

      – Вот оно как, – задумчиво и довольно протянул он, – прости, друг, не признал в шкуре. За что ж Яга прогневилась, в шерсть звериную облекла?

      Вместо ответа волк снова ощерился и попытался спрятаться от охотника за моими ногами.

      – Она сказала, что он живой и что он отказался от ее помощи. Вот она и превратила его в зверя, чтобы от злых духов защитить.

      Охотник только головой покачал:

      – То ли рассердилась Яга шибко, то ли сама многое позабыла. Ведь не единственный это способ