Принципы. Станислав Войтицкий

действия рутинизируют жизнь. Но мы рабы своих привычек, как и своих чувств. Рутина – неизбежное следствие порядка. Порядок лучше, чем хаос.

      Как только легла в кровать, почувствовала наступление апатии. Заряд интереса, вызванный работой над делом, уже начинал иссякать. Так быстро… Неужели это возраст? Нет, это что-то другое. Это пустота у меня внутри. Если не кормить ее дофамином, она начнет питаться мной.

      Когда я дома, в семье, мне удается отвлечься. Но, оставаясь в одиночестве, я порой хочу быть поглощенной ею до конца. Остаться в нигде навсегда, как будто меня и не было. Может, сегодня обойтись вообще без снов? Выключить себя хотя бы на одну ночь…

      Нет уж, Лиза! Я собралась и отругала себя за малодушие. У меня есть важное, по-настоящему важное дело. Так что сон у меня будет, и не простой, а осознанный – попробую взглянуть на эти преступления другим, свежим взглядом. У меня еще будет возможность себя пожалеть и ощутить сладость забытья. Но сегодня это время еще не пришло.

      IV

      Открыв глаза, я оказываюсь в удивительном и совершенно неожиданном для себя месте. Да, Дмитрий Ростовцев здесь, как я и хотела. Но в таком образе… Иногда сны подкидывают сюрпризы.

      Закинув ноги на мой стол и откинувшись назад на стуле напротив, Дима внимательно меня изучает. Он черно-белый, как и вся обстановка вокруг. На расстоянии вытянутой руки я вижу раздражающие меня аккуратные лакированные ботинки.

      Я сразу спихиваю их вниз. Ростовцев выпрямляется на стуле и вальяжно закидывает ногу на ногу. На нем одеты черные, гладко выглаженные брюки, белая рубашка с тонкими вертикальными серыми полосами, черный галстук и подтяжки. Пиджак повешен на спинку стула. Под плечом располагается черная кобура с большим револьвером.

      В пепельнице на столе прямо передо мной дымится сигарета, дым от которой застилает белыми клубами окружающую обстановку. Рядом початая бутылка виски и небрежно брошенный пистолет, совсем маленький, меньше ладони. Видимо, мой.

      – Лиза, что мы здесь делаем? – спрашивает Ростовцев.

      – Мы собираемся расследовать убийства, – отвечаю я, стараясь своей интонации воодушевить Диму.

      Мне все равно, что это звучит глупо и самонадеянно. Это моя голова и мой сон – что хочу, то и делаю.

      – Приснится же такое… Смотри, Лиза. – Ростовцев передает мне в руки табличку с моего стола, и я вижу на ее серой поверхности надпись, сделанную крупными черными буквами: Elizabeth Ivanoff, PD. PD значит «private detective» – частный детектив. Я быстро перевожу взгляд на входную дверь. Такая же надпись на стекле крупными буквами, различаемая через наполовину закрытые жалюзи.

      На полке с картотекой стоит ламповый радиоприемник, и в воздухе плывет нежный голос Синатры.

      – Мне кажется, неподходящее время и место, – говорю я.

      – А по-моему, неплохо. Мне нравится. Ты классно выглядишь.

      Я встаю – ого, какие высокие каблуки – и иду к зеркалу. Увиденное заставляет меня улыбнуться. Я же знаю, какая я на самом деле. Совсем не такая. На мне облегающее