Искрящее сердце. Юлия Шолох

к телефону?

      Машка сглотнула, потому что не смогла вдруг говорить. Вот уж точно язык отнялся.

      – Так что, звать? Долли, тебя это. Подружка твоя.

      – Кто? – послышался голос на заднем фоне. Знакомый и такой… испуганный?

      – Подруга твоя, говорит. Маша.

      – Маша? – трубка перешла из рук в руки. – Маша? – с сомнением переспросили.

      – Да, да! Это я, Долька! Я! Как же я рада тебя слышать, ты не представляешь! Как ты? Я так переживала, не знала, что с вами и где вы! Не знала, куда вас отправили, никто же ничего не говорит, молчат, как рыбы. Я сама не знаю, что со мной, а ещё про вас не знаю… Очень страшно было. Как вы?

      Долли всхлипнула и у Маши похолодела спина. Она же у тётки, отчего плакать?

      – Что? Что случилось?

      – Ты еще спрашиваешь? Тут ужасно!

      – Почему? Что случилось?

      – А ты как думаешь? Я убежала к тётке, куда было идти еще? И сына забрала, конечно. А Толик… Он сбежал куда-то в другое место. Не знаю, куда.

      – Как сбежал?

      – Вот так! А я тут… мне пришлось искать покровительство. Чтобы не выдали, если за ту… за неё мстить будут. Тут главный по городу – мужчина. А я… как ты думаешь, что я могу предложить за защиту? Что от меня хотят получить?

      Что хотели получить все до единого мужчины от красавицы Долли, которая целиком и полностью соответствует своему имени – фарфоровая куколка-блондинка?

      – Погоди… Но зачем сразу покровительство? От кого? Тут же нет наших.

      – Нет? Да что ты знаешь? Нет?! Да тут, между прочим, Высшие! Целая кодла, которая умотала из столицы, когда Шуваль рассорился с каким-то… с кем-то.

      – Шуваль? Кто это?

      Снова всхлип.

      – Хозяин этого города. Я у него попросила покровительство и теперь уже не знаю, как отмазываться. То сын приболел, то пока не могу, не отошла от прошлых событий. Ты даже не представляешь, Маша… Сидишь там в своей деревне в тишине и покое, пока я мечусь между двух огней, пока я тут…

      Она тихо зарыдала.

      Машка закрыла глаза и прислонилась лбом к мокрой боковине телефонного навеса. Пластик гудел, как будто внутри жужжали пчёлы.

      – Что я могу сделать?

      – Ты приедешь?

      – Долли… я тут проездом, еду к родственникам в деревню. У меня денег только на билет в одну сторону.

      Долли снова всхлипнула.

      – Ну да, конечно. Ни слуху ни духу от неё, только появилась и снова…

      Она взяла и зарыдала в трубку навзрыд. У Маши язык отнялся. Подруга, конечно, часто преувеличивала постигшие её несчастья, но слез от неё прежде было не дождаться. Видимо, она просто в отчаянии.

      – Долли, ну что ты… Я бы приехала, если бы смогла. И связалась бы раньше, если бы могла. Я же не знала, где ты!

      – А куда я еще денусь по-твоему? Кроме тётки никто не захотел меня приютить, у меня же нет столько родственников, как у некоторых!

      – Ты несправедлива. Если бы могла, я бы приехала раньше. Но я не завишу от себя, ты же понимаешь. Каждая из нас теперь зависит от родственников и их доброй воли. У тебя, может, не самый худший случай.

      – Не начинай нотации читать! – Подруга