Не римская Испания. Арбалетчики князя Всеслава. Арбалетчики в Карфагене. Арбалетчики в Вест-Индии. Безбашенный

слишком приметны для шпионов, – пояснил наш командир, когда отсмеялся. – Но все-таки?

      Такого рода вопросы мы, конечно, предусматривали при разработке нашей легенды, но на «исконно славянские» своих имен решили не менять, дабы не запутаться и не проболтаться ненароком. Зачем, когда несоответствие вполне объяснимо?

      – Мой предок в шестом поколении был выходцем из какой-то южной страны, из-за Скифского моря, и меня назвали в его честь. Наше семейное предание не сохранило подробностей – знаем только, что он был не греком, а откуда-то западнее Греции. Может, и латинянином, вам виднее.

      – Куда только не заносит судьба беглецов от Рима! – глубокомысленно изрек Велтур.

      – А почему ты решил, что мой предок был беглецом?

      – Это очень просто, Максим! Раз твоя родня мало о нем знает – значит, он мало рассказывал о своем прошлом. Так делают тогда, когда хотят затеряться, чтобы не нашли.

      – Похоже на то, – согласился и наш начальник. – Шесть поколений – примерно полторы сотни лет. Весь Лациум уже был под властью Рима, но латиняне не получили римского гражданства и были людьми второго сорта. А кому такое понравится?

      – У них и сейчас нет римского гражданства! – напомнил парень.

      – У них латинское – разница невелика, – возразил Тордул. – Они не участвуют в выборах, а в остальном полностью равны римлянам. Но для них и римское гражданство заслужить не так трудно – они же первые после римлян. Даже служат в легионах вместе с римлянами, а не во вспомогательных войсках союзников, для которых и это латинское гражданство – предел мечтаний.

      – А в чем преимущество? – включил незнайку Володя. – Разве римские законы не едины для всех подданных?

      – Едины. Но легионеру платят три и одну треть асса в день, а союзнику – один.

      – Это много или мало? – поинтересовался Серега.

      – Дневное жалованье легионера – это два греческих обола, – прикинул Тордул. – Шесть оболов составляют драхму – это в день получается треть драхмы. А карфагенский шекель немного меньше двух греческих драхм – за десять шекелей их дают семнадцать.

      – Это карфагенский, – уточнил Васькин. – А гадесский? – как раз по гадесскому шекелю в день мы и получали.

      – Равноценен карфагенскому. За десять дней вы получаете столько, сколько римский легионер за… гм… трижды по семнадцать…

      – За пятьдесят один день! – быстренько подсчитал я в уме, с благодарностью вспоминая школу с ее таблицей умножения.

      – Да, у меня тоже так получается, – подтвердил через некоторое время и наш командир. – Тарквинии ценят своих людей впятеро выше, чем Рим – своих хваленых граждан-легионеров. Поняли?!

      – Поняли и осознали, почтенный! – гаркнули мы чуть ли не хором, да и кое-кто из наших турдетан довольно присвистнул.

      – Еще б наши бабы все это поняли и осознали! – с тяжким вздохом проговорил Серега Володе – по-русски, конечно, отчего мы с Хренио прыснули в кулаки.

      На обеденном привале мы, проанализировав все, что знали о солдатской службе в античности,