Не римская Испания. Арбалетчики князя Всеслава. Арбалетчики в Карфагене. Арбалетчики в Вест-Индии. Безбашенный

этой дряни допрос, а она на полном серьезе заявляет, что они с Наташкой «всего-навсего» парочку фильмов только и посмотрели – ага, от скуки. Надо ли объяснять, как мне хотелось в тот момент убить на хрен проклятую обезьяну? Естественно, аппарат я отключил окончательно – оставалась еще надежда, что закапризничала операционка все-таки не при самом глубоком разряде и когда-нибудь в светлом будущем, возможно, нам удастся придумать решение проблемы зарядки аккумуляторов. Надежда ведь умирает последней…

      – Говорю же, сволочь ты, Макс! Не только в этом – вообще!

      – И из чего на сей раз состоит твое «вообще»?

      – Да какая разница? Вот ты сейчас куришь, например. А мы с Наташкой, между прочим, уже целую вечность не курили!

      – Ну на, покури – говна не жалко.

      – Вот именно – говна! Сам кури свой горлодер! Тебе по барабану, ты любишь крепкое курево, а о нас с Наташкой ты подумал?

      – И как прикажешь о вас думать?

      – Ну, вату из одуванчиков ты ведь изобрел? Кстати, что-то не очень-то она тебе и пригодилась. Мог бы и нормальные сигареты с фильтром изобрести!

      – Адресок ближайшей бумажной фабрики не подскажешь?

      – Мог бы и бумагу изобрести! И не только, кстати, для сигарет!

      – Жюль Верн я тебе, что ли? Все сухой травой подтираются и не ноют, а ты у нас, значит, графских кровей?

      – Сволочь ты, Макс! Ну тебя на фиг, ведь затрахал уже! – И ушла, яростно виляя нижними выпуклостями и пытаясь трясти верхними. Спасибо хоть – не на мостовой и не на шпильках, иначе – уверен, что перебудила бы всех цоканьем металлических набоек, гы-гы! Нет, насколько ж все-таки культурнее ведет себя Велия! Ага, обезьяна обезьяной! На себя бы поглядела, макака красножопая!

      Утром я освобождал из рабства Нирула. Торжественно церемонию обставили, как положено. Ну, не совсем по турдетанскому обычаю, но я ж не турдетан, а неотесанный варвар, так что неизбежные «ошибки» все поняли правильно.

      – Беру в свидетели богов и всех, кто стоит здесь! Этот человек, – я картинно возложил длань на плечо парня, – с сегодняшнего дня больше не раб! Я отпускаю его по собственной воле и объявляю, что он ничего не должен мне за это!

      Потом он, проинструктированный заранее, повернулся ко мне лицом, а мы с Володей взялись за медную цепочку с биркой. У викингов при освобождении раба хозяин собственными руками разламывал ему ошейник, предварительно подпиленный в нужном месте. В этом мире рабские ошейники пока заведены только у римлян, а у Нирула висела на груди медная табличка с моим именем на цепочке, поэтому мы со спецназером решили скрестить обычай викингов с нашей армейской традицией перевода «духов» в «деды». «Дух» является на церемонию «уставным мальчиком» с наглухо застегнутым воротником – на старом ХБ еще и крючок был, а два «деда», всыпав ему положенных ремней, которые мы в данном случае опустили за ненадобностью, берутся за его ворот и дергают порезче, срывая на хрен и верхнюю пуговицу,