Леди-чертовка. Лиза Клейпас

спускаться в гостиную. Бокал шерри станет хорошим началом вечера, думала Феба, расправляя тяжелые складки платья. Ей просто необходимо успокоить нервы.

      – Выглядите замечательно, мэм! – заметила Эрнестина, с улыбкой глядя на результаты своих трудов.

      Волосы Фебы она зачесала наверх, аккуратно заколола локоны, оставив несколько свободно спадать на шею сзади, и обернула у основания пучок бархатной лентой. Феба чувствовала себя от этого странно: обычно она носила более строгие прически. В заключение Эрнестина приладила с правой стороны пучка живую розочку.

      Новая прическа очень ей шла, а вот вечернее платье оказалось куда менее неприметным, чем ожидала Феба. Оно хоть и было бледно-бежевым – цвета небеленой холстины или натуральной шерсти, – но шелковую ткань пронизывали тонкие, не толще волоса, металлические нити, золотистые и серебристые, придававшие ткани жемчужный блеск. Глубокий вырез обрамляла шелковая гирлянда пионов, роз и нежно-зеленых листьев; такой же орнамент украшал подол, подхваченный с одной стороны.

      Феба, хмуро разглядывая свое бледное, мерцающее отражение в овальном зеркале, прикрыла глаза рукой, затем быстро убрала руку, повторила это движение еще и еще раз, но когда ничего не изменилось, пробормотала:

      – Боже! Сомнений не оставалось: быстрый взгляд на платье оставлял впечатление наготы, едва прикрытой цветами. – Эрнестина, мне нужно переодеться, сейчас же! Приготовь серебристо-серое.

      – Но… но я его и не проветривала, и не гладила! – в замешательстве воскликнула горничная. – А это на вас так хорошо сидит!

      – Я не помню, что бы оно так блестело. Не могу же я сиять, словно рождественская елка!

      – Не так уж оно и блестит! – возразила девушка. – Другие дамы будут в платьях, расшитых жемчугом и пайетками, в лучших своих бриллиантах… – Заметив выражение лица Фебы, она испустила вздох. – Если хотите надеть серебристое, мэм, я постараюсь приготовить его поскорее, но в любом случае вы опоздаете.

      От этой мысли Феба застонала:

      – А шаль ты взяла?

      – Да, черную. Но, мэм, вы же зажаритесь, если сейчас наденете шаль! Да и вид будет странный – с ней вы привлечете больше внимания, чем без нее.

      Прежде чем Феба успела ответить, в дверь постучали, и она нечаянно выругалась:

      – Вот галоша!

      Вряд ли ругательство соответствовало случаю, но в обществе детей (почти постоянно) Фебе пришлось научиться заменять крепкие выражения разными словечками вроде этого. Она поспешила спрятаться в углу за дверью, а Эрнестина пошла открывать.

      Из-за двери послышался мальчишеский голос. Эрнестина приоткрыла дверь пошире, и Иво, брат Фебы, просунув голову в щель, небрежно бросил:

      – Привет, сестренка! Отлично выглядишь! И золотистое платье шикарное.

      – Это цвет экрю, – поправила его Феба, и в ответ на недоуменный взгляд повторила: – Экрю.

      – Обалдеть! – откликнулся Иво и, недолго думая, вошел.

      Феба возвела очи горе:

      – Иво, что тебе здесь понадобилось?

      – Хочу проводить