Искупление пороком. Арабель Моро

избранным людям творить чудеса, исцелять болезни, сохранять силу духа, а также вели тысячелетнюю, непрекращающуюся борьбу с демоническими помощниками Дьявола. Моё мысленное неповиновение законам Рая, конечно же, могло быть осуждено и наказано ими, но Херувим не стал останавливаться и здесь, а вместо этого понес меня ещё выше.

      Остановился Херувим только в самой верхней сфере Рая, там, где обитал он сам и его собратья. То был мир Серафимов, Херувимов и Престолов. Едва я оказалась там, у меня перехватило дыхание и отчаянно закружилась голова. Всё вокруг казалось завораживающе невесомым, и я ощущала себя невероятно тяжёлой, искусственной и даже инородной для этого мира. Всё моё естество стремилось уйти ниже этой сферы, и, если бы не поддержка Херувима, я бы вряд ли просуществовала там более мгновения.

      Здесь, в самой возвышенной сфере Рая, тоже были цветы, но парили они прямо в воздухе, медленно появляясь, словно бы из ниоткуда, и снова мягко исчезая. Имелись здесь и подобия жилищ, соединенные между собой аркообразными резными мостами, которые тоже казались мне мистически иллюзорными. Херувим опустился на один из таких мостов, что, исходя из небольшой, столь же возвышенно утончённой площади, вёл вверх к странному парящему в невесомости острову. Вокруг я видела множество существ, подобных Херувиму, принёсшему меня сюда. Были здесь и Серафимы, которых, надо отметить, я насчитала значительно меньшее количество. Создания эти тревожно оборачивались, с подозрением разглядывая меня, а я же испытывала настоящий ужас при виде них. Не только потому, что Бог создал их почти что равными себе по силе и способности созданий этих были практически безграничны. Все они могли легко покарать меня за ересь, но ужас я испытывала не из-за этого. Все они – и подобные пламени шестикрылые Серафимы, и вестники Бога четырёхкрылые Херувимы – были созданы настолько прекрасными, что лик их ужасал простых людей своей красотой. До встречи с ними я и представить себе не могла того, что истинная красота может приводить кого-либо в ужас. Теперь же, оказавшись среди них, я трепетала. Я вспомнила, что и Самаэль когда-то был Серафимом, и именно эта врожденная его природа являлась настоящей причиной невероятной притягательности этого создания, а также того странного трепета, что испытывали люди, находясь перед ним. Только сейчас я осознала, что никогда не видела настоящего его лица. Возможно, он прятал свой истинный лик, не желая пугать меня, или, может быть, он распрощался с ним тогда, когда отринул Бога.

      Чем ближе мы подходили к странному острову и чем лучше мне удавалось разглядеть его, тем в большее удивление я приходила. Загадочный остров на самом деле и не был таковым. Его основание состояло из огромного числа пламенеющих колес, усеянных тысячами не моргающих глаз. Эти бесчисленные оранжевые с зелёным глаза настороженно уставились на меня, когда мы с Херувимом оказались совсем близко.

      – Не бойтесь, – мягко сказал он и, нутром ощущая снедавшую меня тревогу, покрепче сжал мою ладонь.

      Херувим