Целитель. Жозеф Кессель

армия оккупировала Францию, Бельгию и Голландию, Данию и Норвегию, Югославию, Польшу и половину европейской части России. На всех этих территориях (не считая собственно Германии, Австрии, Венгрии и Чехословакии) он обладал абсолютной властью над гестапо, частями СС, концентрационными лагерями – контролировал все, вплоть до рациона заключенных. У него была своя собственная полиция и армия, разведка и контрразведка, собственные тюрьмы, опутавшие Европу своей паутиной, свои организации спекулянтов, свои урочища для охоты и массовых жертвоприношений. Его задачей было следить, травить, затыкать рот, арестовывать, пытать и казнить миллионы и миллионы людей.

      От Ледовитого океана до Средиземного моря, от Атлантики до Волги и Кавказа все были в его власти. Гиммлер был государством в государстве: государством доносов, инквизиции, пыток, бесконечно множащихся смертей.

      Над ним был только один начальник – Адольф Гитлер. Гиммлер исполнял даже самые грязные, самые отвратительные, самые нелепые его приказы – слепо, радостно, набожно. Ибо он обожал и боготворил его свыше всякой меры. Гитлер был его единственной страстью.

      Блеклый и бесцветный, как отставной школьный учитель, не признававший ничего, кроме догм и строгих правил, он не знал ни сильных чувств, ни страстных желаний, ни слабости. Для счастья ему было вполне достаточно быть непревзойденным техническим исполнителем массовых расправ, величайшим инквизитором и серийным убийцей, которого когда-либо знала история.

      А между тем нашелся один человек, который в течение всех этих проклятых лет – с 1940 по 1945 год – неделя за неделей, месяц за месяцем вырывал жертв из рук фанатичного и бесчувственного палача. У этого человека получилось заставить Гиммлера всемогущего, Гиммлера безжалостного избавить целые народы от ужасов депортации. Он лишил печи крематориев заметной части обещанного им рациона трупов. Этот человек – один, безоружный, почти пленник – заставил Гиммлера хитрить, жульничать, обманывать своего хозяина Гитлера, предать своего бога.

      Еще несколько месяцев назад я ничего об этом не знал. Первым в общих чертах мне рассказал эту историю Анри Торрес[6]. Также он сказал, что один из его друзей, Жан Лувиш, хорошо знаком с Керстеном и может устроить с ним встречу. Я, конечно, согласился.

      Но, должен признаться, несмотря на ручательства самого знаменитого адвоката того времени и одного из самых крупных специалистов в области международного права, эта история показалась мне более чем сомнительной. Она звучала безумно и совершенно невероятно.

      Я только уверился в этом ощущении, когда увидел перед собой дружелюбного толстяка с ласковым взглядом, благодушной улыбкой и манерами, присущими человеку, привыкшему получать от жизни удовольствие. Это и был доктор Феликс Керстен.

      «Ну надо же, – подумал я. – Не может быть. Этот человек – против Гиммлера?»

      Однако мало-помалу, не знаю как и почему, я почувствовал, что эта спокойная, массивная, предельно доброжелательная фигура излучает

6

Анри Торрес (1891–1966) – французский адвокат, политик и писатель. До Второй мировой войны участвовал в многочисленных судебных процессах, в т. ч. по делу об убийстве Симона Петлюры, по делам анархистов, в т. ч. в знаменитом процессе Сакко и Ванцетти. Во время войны эмигрировал сначала в Уругвай, затем в США. Был главным редактором франкоязычного политического журнала для беженцев. За публикацию статей, направленных против коллаборационистского режима Виши, был заочно приговорен во Франции к смертной казни. После войны вернулся во Францию, был сенатором Франции, вице-президентом Верховного суда.