Мертвые души. Николай Гоголь

потчевают лошадей по всей России от одного конца до другого; прилагательные всех родов без дальнейшего разбора, как что первое попалось на язык. Таким образом дошло до того, что он начал называть их наконец секретарями.

      Между тем Чичиков стал примечать, что бричка качалась на все стороны и наделяла его пресильными толчками; это дало ему почувствовать, что они своротили с дороги и, вероятно, тащились по взборонённому полю. Селифан, казалось, сам смекнул, но не говорил ни слова.

      – Что, мошенник, по какой дороге ты едешь? – сказал Чичиков.

      – Да что ж, барин, делать, время-то такое; кнута не видишь, такая потьма! – Сказавши это, он так покосил бричку, что Чичиков принуждён был держаться обеими руками. Тут только заметил он, что Селифан подгулял.

      – Держи, держи, опрокинешь! – кричал он ему.

      – Нет, барин, как можно, чтоб я опрокинул, – говорил Селифан. – Это нехорошо опрокинуть, я уж сам знаю; уж я никак не опрокину. – Затем начал он слегка поворачивать бричку; поворачивал-поворачивал и наконец выворотил её совершенно набок. Чичиков и руками и ногами шлёпнулся в грязь. Селифан лошадей, однако ж, остановил, впрочем, они остановились бы и сами, потому что были сильно изнурены. Такой непредвиденный случай совершенно изумил его. Слезши с козел, он стал перед бричкою, подпёрся в бока обеими руками, в то время как барин барахтался в грязи, силясь оттуда вылезть, и сказал после некоторого размышления: «Вишь ты, и перекинулась!»

      – Ты пьян, как сапожник! – сказал Чичиков.

      – Нет, барин, как можно, чтоб я был пьян! Я знаю, что это нехорошее дело быть пьяным. С приятелем поговорил, потому что с хорошим человеком можно поговорить, в том нет худого; и закусили вместе. Закуска не обидное дело; с хорошим человеком можно закусить.

      – А что я тебе сказал последний раз, когда ты напился? а? забыл? – сказал Чичиков.

      – Нет, ваше благородие, как можно, чтобы я позабыл. Я уже дело своё знаю. Я знаю, что нехорошо быть пьяным. С хорошим человеком поговорил, потому что…

      – Вот я тебя как высеку, так ты у меня будешь знать, как говорить с хорошим человеком!

      – Как милости вашей будет завгодно, – отвечал на всё согласный Селифан, – коли высечь, то и высечь; я ничуть не прочь от того. Почему ж не посечь, коли за дело, на то воля господская. Оно нужно посечь, потому что мужик балуется; порядок нужно наблюдать. Коли за дело, то и посеки; почему ж не посечь?

      На такое рассуждение барин совершенно не нашёлся, что отвечать. Но в это время, казалось, как будто сама судьба решилась над ним сжалиться. Издали послышался собачий лай. Обрадованный Чичиков дал приказание погонять лошадей. Русский возница имеет доброе чутьё вместо глаз; от этого случается, что он, зажмуря глаза, качает иногда во весь дух и всегда куда-нибудь да приезжает. Селифан, не видя ни зги, направил лошадей так прямо на деревню, что остановился тогда только, когда бричка ударилася оглоблями в забор и когда решительно уже некуда было ехать. Чичиков только заметил сквозь