Юркина тайга. Александр Черевков

зверям не нравятся засранцы.

      Пройдя немного вниз по течению реки, спустился вниз в доступном месте и по сухим веткам перебрался на другую сторону оврага с тухлой водой. Прошёл вдоль оврага за кустами. Но никаких признаков Хорька там не было видно. На всякий случай, чтобы дважды не ходить сюда, прошёл вглубь леса и позвал Хорька зычным голосом.

      Но нашего Хорька нигде не было слышно и видно. Лишь одна медведица, увлечённая объеданием ягод на кустах малины, услышала мой крик и в страхе рванула вглубь леса, своим рёвом сотрясая огромные заросли таёжного леса.

      – Хорька нигде в лесу не было видно. – сказал, Гнусу, подойдя к месту нашей спячки. – Куда только он мог деться? Столько много времени мы зря потеряли из-за поноса Хорька.

      – Ты посмотри туда. – с глазами полными слез, сказал мне, Гнус, показывая рукой с обрыва к веткам у самой воды. – Наверно, мы потеряли Хорька навсегда?

      Осторожно наклонился, чтобы посмотреть вниз с обрыва на ветки возле воды. Там отчётливо была видна кровь на куске торчащей скалы, а на ветках болталась разноцветная безбольная кепка, которую подарил Хорьку иностранный специалист. Не успел как следует разглядеть место гибели Хорька, как в это время качнулась земля под моими ногами.

      Прямо как вратарь в прыжке бросился в сторону оврага, сбивая по пути стоящего за мной Гнуса. В тот же миг обвалился край рыхлого обрыва, где только что стоял с Гнусом.

      Мы тут же схватили в охапку своё барахло и поспешили в сторону переправы по веткам, на другую сторону оврага с тухлой водой. Дальше от опасного места.

      Едва мы оказались в безопасном месте, как место нашего ночного отдыха почти полностью обрушилось в бурлящую воду реки, которая смыла не только безбольную кепку Хорька, но также следы своего преступления.

      Теперь никто не узнает, как погиб Хорёк и никому не будет известна его могила. Все получилось, как в одной воровской песне, где говорится, что никто не узнает где могилка твоя. Мы остались с Гнусом вдвоём возле опасной таёжной реки.

      – На моей совести гибель Хорька. – сквозь слезы, печально, сказал Гнус. -вчера вечером накаркал ему смерть. Какой всё-таки подлый человек. Никто не тянул меня за язык сказать хорьку гадость.

      – Не надо себя винить в смерти Хорька. – печально, сказал, Гнусу. – На то воля судьбы умереть нам в таёжном лесу. Правильно говорили старик и майор, что никто не выйдет живым из таёжного леса. Все тут в тайге сгниют.

      – Тоже так думаю, – грустно, сказал Гнус. – Никто из нас не выйдет из этой проклятой тайги. Мы все помрём здесь. Все равно в нашей гибели вина вся на мне. С меня началась затея побега через таёжный лес из зоны нашего вольного поселения.

      – Мысли о побеге были у многих. Ты в этом тоже не причём. – не согласился, с выводами Гнуса. – Не накручивай на себя. До появления старика, когда сказал майору от трупа Козюли, то майор мне сказал, что не нужно нарушать традицию этих мест.

      Отсюда никто не вернулся на большую землю живым или мёртвым. Тайга поглотила всех людей. Старик