Юркина тайга. Александр Черевков

наш не вернулся из тайги. – вдруг, вспомнил Гнус, нашего старого Маугли. – Какие мы все-таки подлые люди. Мало того, что разорили логово старика, к тому же оставили старика жить в тайге под проливным дождём. Надо было передать старика ментам. Все равно ему срок не повесят. Он тут отсидел сполна.

      – Конечно, мы не хорошо поступили со стариком. – согласился, с выводами Гнуса. -Так думаю, что старик имеет где-то в тайге дополнительную нору от холода и дождя. Так что будет ему, где спрятаться от стихии до самого утра. Завтра мы поищем старика в лесу. Думаю, что старик вернётся к нам. Он нам доверяет.

      Все согласились с моим мнением и стали укладываться спать. Подождал, пока все зеки разместятся в свои постели, только после этого выключил контрольный свет. Нам надо было экономить напряжение аккумуляторов, от которых горели наши фонари.

      Ведь мы не знали, как часто будут посещать нас менты с большой земли, а на нашем островке жизни среди огромного моря зелёной тайги не было условий зарядки аккумуляторов. У нас вообще много чего не было из условий быта к нормальной жизни на вольном поселении зеков.

      Пока у нас все будущее на бумаге. Стал было засыпать, как, вдруг, услышал сквозь стихший дождь, что кто-то стонет и скулит за пределами жилой палатки. Вначале подумал о наших щенках, которые лежали в картонной коробке по самой середине нашей жилой палатки.

      Но со стороны щенков не было слышно никаких подозрительных звуков. Щенки копошились во сне в своём уютном местечке и тихо издавали какие-то лёгкие звуки, как зевание сквозь сон или подсасывание груди матери.

      Когда обратно кто-то заскулил и застонал за пределами нашей жилой палатки, то сразу догадался, что наш местный старый Маугли вернулся из тайги и словно загулявший в лесу щенок, просится с холода в тёплую жилую палатку. Надо впустить в палатку старика. Ни дай Бог помрёт старик от холода и дождя у нашей жилой палатки.

      Нам только этого не хватало. Старик и без того настрадался за свои долгие годы проживания среди зверей в таёжном лесу. Пускай хоть сейчас вместе с нами поживёт по-человечески. Дальше время покажет, как нам быть.

      – Батя! Ты чего не заходишь в палатку? – спросил, старика, расстегнув накидку на брезентовой двери жилой палатки. – Мы за тебя переживаем, а ты бродишь по тайге. Теперь наш дом – твой дом тоже. Живи вместе с нами.

      Старик ничего не сказал на мои замечания. Сгорбившись в три погибели, старик прошёл в палатку так, словно пролез в свою берлогу, в которой он прожил много десятилетий свой жизни в дремучей тайге.

      Почти за трое суток проживания с нами, старик отказывался одеть на себя предложенную нами одежду. Так спал все прошедшие сутки в обрывках своих лохмотьев и в клочьях вонючей звериной кожи. Но тогда на нем все было сухое. Сейчас же со старика, как из-под душа лилась вода. Старик мог заболеть и намочить свою постель. Достал из ящика комплект белья.

      – Батя! Тебе придётся переодеться в сухом белье. – осторожно, сказал, старику, протягивая ему полотенце и комплект сухого белья. –