Речной детектив. Роман Елиава

в неведении, нечего портить себе настроение по утру. Ещё с князем пришел новый обер-полицмейстер Власовский, на редкость неприятный субъект и скотина, я тебе скажу. Профессионализма никакого, только и делает, что строит всех, как рекрутов каких, раздаёт указания. Хорошо, что больше внимания пожарным уделяет, а не сыскным и полицейским, а то бы не только я сбежал, – Синицын вздохнул и продолжил, – но есть и хороший повод – нашёл себе невесту в Петербурге, жениться собираюсь, вот и вернулся, как дела сдал в Москве.

      – Что же, прими мои поздравления! А то дело закрыли, про ожерелье княгини?

      – Да, закрыли. Иногда, чтобы никто ничего не заметил, прятать нужно на самом видном месте, – улыбнулся воспоминанию Синицын. – Что за растяпа этот матрос?

      Трегубов, посмотрев на разбросанные по пристани вещи, спросил агента:

      – Ты что, тоже на пароход?

      – А ты разве не догадался? – вопросом на вопрос ответил Сергей Иванович, указав на стоящие чемоданы.

      – Отдал бы их тогда, чтобы отнесли, – Иван кивнул в сторону грузчиков.

      – Свои вещи я сам могу донести, не белоручка, – возразил Синицын. – Ты, стало быть, до Казани, а потом на Каму?

      – Так и есть, а ты до куда?

      – Пока не знаю.

      – Как так?! Ах, так ты по службе? – предположил Трегубов.

      – А то, как же, – Синицын снова подозрительно огляделся, – но ты молчок, понял?

      – Конечно! А что за дело, может, помочь чем?

      – Нет. Не нужно. Дело секретное, но не сложное. Смотри какая девушка!

      Трегубов обернулся и увидел молодую, изящного сложения девушку. Соломенные волосы были уложены в замысловатую прическу, которую завершала небольшая шляпка, сдвинутая направо, непонятным образом не падавшая на землю. Девушка грациозным движением подала руку в миниатюрной перчатке сопровождающему её благообразному господину около шестидесяти лет. Одежда, прямая осанка, массивность фигуры и абсолютная седина волос этого господина, говорили о статусе в обществе и благородстве.

      – Ты про блондинку, которой отец помогает пройти на борт? – уточнил Иван.

      – Отец? – прыснул от смеха Синицын. – Вот насмешил! Главное, не садись играть в карты с этим отцом ни под каким видом.

      – Ты считаешь, что это карточный шулер? – удивился Трегубов. – Разве азартные игры не запрещены на пароходе?

      – Практически уверен, у меня глаз намётанный.

      – Но он не выглядит, как шулер! И девушка…

      – Иван Иванович, ну что ты, как, по-твоему, должен выглядеть шулер, чтобы ему доверяли? Как беглый каторжник или как богатый прожигатель жизни? А девушка – сообщница, которая должна одновременно привлекать и отвлекать простофиль с деньгами, а может, ещё и любовница этого господина.

      – Не верится мне в это, – Трегубов проводил пару взглядом.

      – Веришь ты или нет, но этот тип мошенников очень любит пароходы. Кстати, о пароходах. Пойду отнесу вещи, может, свидимся ещё на борту, – сказал агент, поднимая свои чемоданы.

      Синицын взялся за чемоданы, а Ивана отвлёк вопрос:

      – Извините,