Сама виновата. Истории загробного мира. НеВедьма

еприятное чувство сковало все тело. Она ненавидит закрытые пространства. Если это сон, то нужно скорее проснуться.

      Лиза стала ворочаться, насколько позволяли стесненные условия. Что-то холодное скользнуло по груди, и упало подмышку. Она аккуратно нащупала его и взяла в руку. Что-то маленькое, железное, видимо в рамке.

      В темноте ощущения стали будто острее. Пальцы чувствовали каждую впадинку и шероховатость. Уши улавливали малейшее шевеление. Справа кто-то ползёт. Возможно червяк. Она слышит как под длинным тонким телом шуршит земля. Сверху шумит ветер и что-то лёгкое падает. Похоже листья. Такой едва уловимый шорох.

      Она пыталась себя отвлечь. Но мозг неизменно возвращался к одной мысли:

      – Где я? Что это за место? И как отсюда выйти?

      – Никак! – прошептал равнодушный голос.

      – Кто здесь? – испуганно хотела закричать Лиза, но вышел только свист. Однако говоривший как-то понял.

      – Я не здесь, я у себя.

      – Где у себя? Что это за место?

      – Подумай. Ты знаешь.

      Лиза испуганно вцепилась в прямоугольную рамку. Она знала. Это иконка. Маленькая дешевая репродукция.

      – Молодец! – похвалил голос.

      Иконка! Но она неверующая. Точнее редко верующая. Когда совсем прижмёт жизнь. И то в церковь не ходит, свечки не ставит. Нехорошо ей там, как чужая. Тогда откуда?

      Она на ощупь нашла листок, что держала в руке до этого. Провела кончиками пальцев. Готова поклясться, что чувствует буквы. Ровные строчки, завитушки, точки. Это же молитва!

      – Иже еси на небеси.. – пробормотал голос невнятно.

      – Что?

      – Рабу божию Елизавету …

      Лизу прошиб холодный пот. Руки стали ватными. Она выронила листок, он громко зашелестел по бархатной обивке. Жёсткая подушка под головой резко впилась в затылок, причиняя боль. Она дернула головой и тут же ударилась любом о крышку гроба. Своего гроба. Она умерла.

      – Браво! – похвалил голос, – ты сообразительная. У меня ушло два дня, чтоб принять эту новость.

      Но девушка не ответила. Мысль о том, что над ней толща земли, парализовала ее. Выхода нет, скоро рассвет. Она прищурилась и к удивлению действительно увидела розовую полоску света над ровными рядами крестов и стел. Это было .. Красиво.

      Удивительно, но на ум приходило только такое слово. Умиротворяюще и прекрасно.

      Видение погасло и опять стало темно. Паника нарастала. Лёгкие сдавило, гортань сжало спазмом.

      – Я хочу выйти! Я не могу дышать! – взмолилась она.

      – Тебе и не надо. Ты же мёртвая, – ответил голос.

      Лиза перестала удивляться, что кто-то невидимый так хорошо разбирает то шипение, что выходит у неё вместо слов. Присутствие путь незримого, но соседа, не давало окончательно удариться в панику.

      – Давно я здесь?

      –Вчера привезли.

      – Странно. Я совсем ничего не помню. Мне казалось, я просто спала.

      – Вспомнишь. Все вспоминают. Через сорок дней точно все вспомнишь, – мрачно ответил собеседник. Голос был не мужской, и не женский. Непонятный голос. Хотя может тут это уже не важно.

      – Почему через сорок?

      – Когда уже навредить не сможешь. Все, мне пора, мои пришли. Сейчас жаловаться будут друг на друга. Несносные!

      Лиза осталась в тишине и темноте. Она снова попробовала прищурится, чтоб увидеть, что происходит наверху. Но тщетно. Отвлекал невнятный шум, доносившийся справа. Она прислушалась.