Другой поток времени. Наталья Ивановна Тарандо

врач 3-й городской больницы. – И это не объясняется сезонным обострением. Это ничем не объясняется.

      – Вы получили надбавки к зарплате. Возможно, вы стали работать чуть лучше. – Коренастый мужчина с блокнотом вставил веское слово. – И статуя с зеркалом не имеет к этому никакого отношения.

      – Я также не очень доволен этим скромным подарком сына нашего города, умершего за границей. – Наконец, генерал ФСБ в полевой форме подал свой голос. – Но мы не можем избавиться от его подарка без веской причины. Наверху нас не поймут. Я не говорю о министерстве культуры. Я надеюсь, вы понимаете это.

      – Уничтожить эту статую, если такие идеи вас посещали, будет проблематично. – Невзрачный чиновник из городского департамента по строительству и благоустройству встал со своего места, почти кланяясь присутствующим. – Этот шедевр установлен на совесть. С бетонной сваей глубиной семь метров и бетонной платформой кубов пятнадцать. Мы не можем просто вытащить такую свинью… требуется дополнительное финансирование.

      Все господа сразу заговорили, предложив свои идеи по сносу шедевра. Яростно споря, каждый отстаивал свои интересы на освоение определенной суммы из городского бюджета.

      – Наши конкуренты на месте? – Спросил генерал ФСБ вполголоса у своего помощника. – Они готовы? Они обеспечены всем необходимым? Точно?

      – Конечно. ГРУ не спит ни днем, ни ночью. – Полковник слегка кивнул и продолжил тихо. – С другой стороны забора есть неприметный серый микроавтобус… Семен Васильевич соизволил отдыхать в нем после бессонной ночи в "Галео". Они умудрились задержать Серый пиджак. Такой, черт возьми, удачливый сукин сын. И теперь двое агентов из его резервной группы охраняют его героический храп.

      – Ну, он обеспечит меры безопасности, возможно, если что. Он получает звание майора на днях, если моя память мне не изменяет. – Генерал слегка прищурил свой левый глаз. – Постоянно он со своим нездоровым энтузиазмом подписывается на самые рискованные случаи. – В голосе генерала прозвучала небольшая нотка гордости. – Он взвинчивает ситуацию как обычно, и я, как обычно, расшаркиваюсь и ловлю пардоны. – Он сделал паузу, внезапно вспомнив, что данный круг ушей не предназначен для его откровений. – Так, на чем мы остановились?

      А тем временем, за бетонной стеной, профессор пытался попасть в вену на руке своей дочери, но его руки дрожали, и игла упорно колола мимо.

      – Папа, позволь мне самой сделать себе инъекцию. – Она вытянула шприц из дрожащих рук профессора и сделала себе укол.

      Ноги, руки девушки непроизвольно задергались в конвульсиях. Тело ее скрутило, и Алекс соскользнула с кушетки и упала на пол. Шприц отлетел в сторону, и ударившись о стену, раскололся, игла воткнулась в линолеум, а поршень прокатился сантиметров тридцать по направлению к извивающейся на полу в судорогах телу девушки.

      – Когда они отправили первого испытуемого по имени Бим в космическом объекте, он также