Луковые кольца в сахарном сиропе. Катя Тева

чок каштановых волос, скрученный скорее на лбу, чем на затылке, толстые пальчики-колбаски, с натянутыми тугими безвкусными кольцами. Виделись они пятый раз, но Ирина прекрасно понимала – эти встречи не сулят ничего хорошего. Жестокость, с который следователь проводила допрос, напугала бы даже бывалого, что уж говорить о скромной учительнице, которая толком и не поняла в первый раз, для чего ее пригласили. Сейчас она знала, но не была готова. К такому невозможно подготовиться.

            Их разделял старый деревянный стол, покрытый треснувшим стеклом. Михаил же, который обычно проводил допрос, уселся на край широкого подоконника и неестественно сгорбился. Глаза его выдавали усталость, а растрепанные сальные волосы подсказывали, что он давно не спал и не мылся. Его Ирина не боялась. Погоны, которые он носил, не прятали доброго сердца, как бы тщательно он сам не старался это скрыть. Обычно такие люди в органах надолго не задерживаются, но этому удалось как-то зацепиться.

      – Вы хотите сказать, что человек способен на такое серьезное преступление, не имея на то вообще никаких причин? – голос женщины проскрипел, как не смазанное колесо. – Или вы пытаетесь найти виноватого, чтобы отвести подозрения от себя?

      – Я тысячу раз вам объясняла, что я не имею к этому никакого отношения, – Ирина покосилась на Михаила. – А значит есть тот, кто это сделал. Но вы не хотите его искать. Вы прицепились ко мне, – голос предательски задрожал, она почувствовала, что готова расплакаться, но сдержалась.

      – Расскажите, что навело вас на эту мысль? – Михаил еле заметно подался вперед.

      – Мне не нужны ее домыслы! – женщина рявкнула на своего коллегу. – Или доказательства, или ничего!

      Ирину затрясло. Она так сильно захотела домой, словно там есть шанс спрятаться от этих двоих.

      Громкое дребезжание стационарного телефона заставило всех вздрогнуть от неожиданности.

      – Сейчас подойду! – так же грубо ответила в трубку мучительница и вышла из кабинета.

      Михаил, пользуясь моментом, тут же принялся ее успокаивать.

      – Я хочу вам верить, понимаете? – он говорил тихо, словно боялся, что его могут услышать за дверью. – Расскажите все, что знаете. И я постараюсь вам помочь.

      – Это не я, – она обхватила себя руками и начала раскачиваться. – Я не убийца.

      – Но вы единственная, у кого был мотив.

      – Нет, не единственная, – Ирина достала из сумки розовую толстую тетрадь и положила на стол.

      Глава 1

      Говорят, горе меняет человека. Но с этим выражением стоит поспорить. Человек ли меняется, или внешний мир начинает казаться другим: новым, незнакомым, безучастным, чужим?

      Ирина огляделась по сторонам. Прежний город смотрел на нее безразличным взором. Улицы дремали, дома таращились редкими включенными глазами-окнами, рассказывая о рано проснувшихся хозяевах. Оно и немудрено, во вторник-то.

      И что ее побудило отправиться на кладбище в такую рань? Хотя она прекрасно догадывалась, что ей движило – отсутствие людей. Казалось бы, жена пришла проведать могилу мужа, что в этом такого? Тем более спустя всего два месяца после смерти. Наоборот, это правильно, нужно показать, не стоит скрывать. Но чувство вины не отпускало. Какой-то маленький червячок подгрызал изнутри, не давая покоя. Как будто Ирина в чем-то виновата: то ли в том, что случилось, то ли в том, что не сумела стать хорошей женой и предотвратить беду.

      Но правда была в другом. Это был ее второй визит за целых два месяца. И привело ее отнюдь не желание стать ближе к родному человеку, а противное сосущее чувство вины, что не убивается от горя, как положено.

      Когда умерла ее мать, они с отцом ездили на кладбище через день. Спустя месяц Ирина бросила эту затею, но не отец.

      Так и говорил – без нее мне тошно, не могу один, душа рвется. А у Ирины ничего не рвется. Разве так должно быть?

      Еще и скоропостижность выбила из колеи. Сегодня живой, а на следующий день и нет человека. Мама-то сильно болела, лежала, тут все понимали, чего ждать.

      Но Олег…

      На похороны собрались только самые близкие: жена, дочь и несколько друзей.

      За свою недолгую жизнь ее муж умудрился растерять большую часть окружения. Родители его давно ушли в мир иной и встретят сына уже там.

      Совесть грызла Ирину еще и за то, что она мало плакала. А когда слезы наконец-то нашли выход, то они были скорее по самой себе, чем по мужу. Как будто нарыв лопнул, заполнив душу гноем.

      За два месяца ее жизнь изменилась. Она не заиграла новыми красками, не стала хуже или лучше, просто стала иной.

      Теперь пугало другое – что делать дальше? Она и понятия не имела. Раньше ей казалось, что всё предрешено и так тому и быть. Дни будут тянуться или пролетать, времена года меняться, диктуя, сапоги надеть или босоножки. Но в глобальном смысле все останется по-прежнему.

      Но стоило закрыть глаза и прошлое возвращалось. Страшные сны не давали нормально спать. Стоило забыться в мыслях, так сразу перед глазами встает картина похорон или живой