Вторая жизнь во тьме. Юлия Григорова

выражение лица герцогини стало таким, словно она собиралась выцарапать мне глаза, как только меня больше не нужно будет показывать гостям. С того момента её совершенно не интересовал мой внешний вид и она не делала никаких замечаний. Потому я так и осталась без перчаток, но хотя бы платье мне нравилось. Оно было нежно-голубое, подчёркивая мою принадлежность к роду Десмонтас, расшито белым кружевом, украшавшим ещё и манжеты, выделяло талию и спадало к самому полу, но не волочилось по нему.

      Мои волосы убрали наверх, сложив их в подобии гнезда, но часть прядей никак не укладывалась и постоянно выскакивала, потому её специально оставили свисать по обе стороны лица. Брови и ресницы я немного накрасила, но не так, как это делала Клео, и теперь в отражении в зеркале я её больше не видела.

      Ладони вспотели от волнения, хотя в огромном холле было довольно свежо. Центральные двойные двери дворца были открыты, и прохладный ветер с улицы обдувал мою спину и отбрасывал свисающие пряди на лицо. Я перестала пытаться бороться с ними, тем более что делать это было не очень удобно, учитывая зажатый в моих руках прозрачный шар на небольшой каменной подставке, оплетённый металлическим орнаментом. Удержать его одной рукой оказалось трудно, потому я вцепилась в шар обеими и никак не могла вытереть ладони.

      По правилам проведения церемонии невеста и тот, кто сопровождал её к жениху (обычно это отец, брат или любой другой родственник мужского пола), должны были вручить этот шар жрецу. Эта часть церемонии символизировала передачу невесты в руки служителя богини.

      Дальше жрец должен был распорядиться судьбой девушки и решить, отдать ту жениху или нет, в зависимости от её воли. Воли богини, а не девушки. Эта часть церемонии была необязательна для простых горожан и низших сословий, но ради красоты и символичности момента являлась важной частью свадеб высокопоставленных лиц. Таких, как сын герцога.

      Мне это рассказывал Стеллан, когда завуалированно уговаривал быть с ним, несмотря на невозможность нашего брака. Основная часть церемонии – момент, когда жених и невеста положат руки на шар. Тогда он должен загореться, символизируя одобрение богини. Чем быстрее и ярче вспыхнет свет, тем сильнее она хочет этого союза. Чем тусклее и дольше – тем больше она противится ему, но предоставляет людям право решать самим. А если света нет – богиня не одобряет этот брак, и он не может быть заключён.

      В таком случае жрец обязан был выяснить причины. Чаще всего оказывалось, что либо жених, либо невеста уже состоит в браке, либо они кровные родственники. Реже выяснялось, что они ненавидят друг друга всем сердцем, а брак навязан роднёй. А ещё свет не загорался, если один из них был жрецом, ведь им запрещалось вступать в такие союзы.

      Ни я, ни Нейтан не состояли в браке с другими людьми, иначе это было бы всем известно, да и родственных связей между нашими предками не возникало очень давно. Жрецом он не был, а я тем более. Мне оставалось надеяться только на то, что сын герцога ненавидит меня столь же сильно, как я ненавижу всю его проклятую семью. Только это могло бы спасти нас обоих от брачных уз, но внутренний