Лерочка. Иван Вольнов

по частям себя смогу собрать.

      Ушедшее ушло, но время дребезжит,

      Храня кусочки всех моих речей,

      С тобою на краю, с тобою на межи,

      С весёлой детской песенкой моей.

      Прошедшее ушло, грядущее идёт,

      Готовое булыжником упасть,

      И хоть я ротозей, но я же не дитё,

      Смогу любую отразить напасть.

      Все песенки мои – какой-то грубый сюр,

      Которым до сих пор смешу людей,

      А вот бы не чужие, а вот бы мне свою,

      Мелодию укрыть от всей червей.

      Но как я говорил: по пьяни вертолёт,

      И может долечу до вас весной,

      И жаль, что в этой песне мотив совсем не мой,

      Надеюсь, что дойдёт до вас письмо».

      – Ну вот, а говорил…

      – Ой, да хватит тебе, что ли. Детский сад. Любой школьник так напишет. Причем мотив-то не мой!

      – Ну какая разница. Зато душевно. Ладно. Как ты спился-то, Вань?

      – Да по чуть-чуть… постепенно. Сначала просто любил треснуть пару баночек пива. Потом перешёл на что покрепче. Сначала ждал праздники. Потом выдумывал праздники. А затем… начал пить без повода.

      – Как говорил Илья Репин: «Сначала художник рисует просто и плохо. Потом сложно и плохо. Потом сложно и хорошо. И только потом просто и хорошо».

      – Ну первые три стадии я прошел точно. Вечно слоняюсь между «сложно и плохо» и «хорошо и плохо». А вот чтобы «просто и хорошо»…

      – А разве нам сейчас не хорошо?

      – Честно. Ненавижу я эту синьку! Ненавижу чёртов алкоголь! Ненавижу бадун, перегар, ненавижу бедность, ненавижу свои пьяные выходки, ненавижу себя по утрам! Ненавижу, ты понял!

      – Ой, зря я…

      – Ну почему же зря! Всё как раз к месту! Нужно найти этого ублюдка Вольнова, дернуть бабки и выйти в дамки. А затем лечиться от всего этого дерьма. Мы же пьем не от хорошей жизни…

      – Думаешь, будь у тебя сейчас миллионы долларов, ты бы не пил?

      – Понятия не имею. Но попробовать хочу. Да ты же сам хотел поиметь этого писаку!

      – И сейчас хочу. Вот только мне кажется… не бросишь ты пить, Вань. Уже никогда.

      – Ах ты деморализатор хренов! Не ровняй меня по себе! У меня была хорошая девушка, а не хрен пойми кто! У меня был университет! Ты знаешь вообще такое слово? Я был спортсменом! У меня всё было! А ты кто такой?

      – …

      – То-то и оно. Ладно, давай по последней.

      После десятой рюмки.

      – Иногда хочется просто повеситься.

      – Ну скажешь тоже… иногда… хах. Каждый день.

      – Почему ты не любишь жизнь?

      – Не вижу в ней смысла. Одни проблемы, одни загоны, одни неурядицы. Любовь невечная, дружба не бессмертная, здоровья – кот наплакал. И денег вечно не хватает.

      – А у меня вот… семьи нету… у всех есть… а у меня ни двора, ни кола. Ни котёнка, ни ребёнка…

      – Ну не начинай. Будет у нас всё. Ладно. С завтрашнего дня займемся Вольновым!

      – Так точно!

      – Тряханем, как следует, воришку.

      – Да!

      – Поднимем кучу бабок. Найдешь ты свою семью, не ссы. А я… а я… позвоню Лере.

      – В смысле Саше?

      – Какой Саше! Ты чем вообще слушал? Не помнит