Проблема «Запад – Восток» в философии всеединства. Илья Треушников

частному, конечному, «свободное от всего»; 2) «положительное по отношению к другому», включающее в себя все, т. е. «законченное, завершенное, полное, всецелое». Абсолютное, таким образом, «есть ничто и все: ничто – поскольку оно не есть что-нибудь, и все – поскольку оно не может быть лишено чего-нибудь». Кроме того, мыслитель обращает внимание на то, что абсолютное первоначало есть «положительное ничто и положительное единство». Оно не устраняет множественности, но «имеет силу над нею», свободно от нее, однако при этом «больше и выше» множественности[25].

      В главе XLIII «Критики отвлеченных начал» Вл. Соловьев повторяет основные положения о безусловно-сущем или абсолютном первоначале, имеющем в себе «положительную силу всякого бытия», но не являющемся бытием[26]. Данная мысль без изменений дана философом в «Чтениях о Богочеловечестве» (Чтение четвертое)[27]. Во всех случаях «положительное все» рассматривается как «мир идеальных сущностей, царство идей», противополагаемый миру вещественному. Эти идеи выступают эманациями божества и представляют собой «атомы-идеи», или «монады», обладающие самостоятельным существованием. Развивая свое учение об идеях, Соловьев приходит к выводу об идеальной сущности абсолютного начала. Мыслитель обозначает его через понятие «всеединая идея».

      Итак, полагает Соловьев, «истинное бытие есть всеединая идея»[28]. Поскольку носитель идеи есть субъект, лицо, постольку безусловная и всеединая идея предполагает наличие «единичного и единственного лица», включающего в себя все и отличающегося от всего. Таким образом, мыслитель приходит к «понятию живого Бога». Бог, по его убеждению, не может рассматриваться как просто отдельная личность. Божественное начало «не есть только единое, но и все, не есть только индивидуальное, но и всеобъемлющее существо, не только сущий, но и сущность». Таким образом, Божество включает все в «положительном смысле», это «единство всех» входит в «содержание, предмет или объективную сущность Бога». Данное утверждение, по мысли Соловьева, устраняет атеистические и пантеистические тенденции в понимании Сущего, так как мыслить что-либо вне Бога нельзя, но при этом Сущий отличается от своего содержания или сущности[29].

      Всеединство связывает разрозненный эмпирический мир в сущностное гармоничное единство своей любовью. Любовь, таким образом, выступает онтологической категорией. Значение любви столь велико, что мыслитель вменяет ее божественному существу как необходимость, вполне в духе Спинозы, не видя противоречия между понятием свободы и необходимости. Любовь безусловная «есть именно то идеальное все, та всецелость, которая составляет собственное содержание божественного начала»[30]. Поскольку всеединство, в сущности, представляет мир идей, то все они связаны в одной идее «безусловной любви». Любовь мыслитель рассматривает в качестве «великого физического и морального факта». «Любовь, – пишет Соловьев, –

25

Там же. С. 346, 348, 351.

26

Там же. Т. 2. С. 306–309.

27

Там же. Т. 3. С. 48–49.

28

Там же. Т. 7. С. 53.

29

Там же. Т. 3. С. 69–70, 73, 84–85.

30

Там же. Т. 3. С. 23, 58.