Колдун. Андрей Юрьевич Иванов

снова что-то хотел сказать, а он:

      – Можешь его пока неделю проверять. В лабораторию отнеси, если не веришь, только сам с утра не выпей – весь изнутри сгоришь. А, может, ты мне веришь, наконец-то? Если не веришь, уходи сразу. Если веришь и будешь делать, как я сказал, буду помогать. Неделя веры и полного подчинения. С тебя не убудет.

      Теперь уже другого слова мне не оставалось.

      – Верю.

      – Завтра в одиннадцать приезжай. День подумай хорошо. Девочку не привози. Мне ты нужен. Твои силы понадобятся. Ты отец – ты ее любишь. Вместе мы ей поможем. И пузырек смотри не разбей – кислота едкая очень – насквозь все прожигает. Езжай домой – семья ждет.

      Я покорно развернулся к выходу, он вслед сказал:

      – С завтрашнего дня начиная, как ко мне собираться будешь, скажи жене, что дочь к кровати привязывала. Зараза будет рваться наружу. Очень будет тяжело. Пусть терпит.

      Весь обратный путь я думал обо всем этом, но ничего себе объяснить не смог. Я был убежден, что не усну и буду думать обо всем этом весь следующий день, но, приехав домой, я сразу вырубился, а проснувшись с утра, просто пошел на работу, даже не вспомнив вчерашнего приключения. Только вечером, часов уже в восемь, после ужина, с опаской глядя на больную дочь, у которой сегодня еще не было приступа (а, значит, будет ночью обязательно), я отвел жену в другую комнату, где слово в слово пересказал ей начало этого рассказа. Полдесятого я сел в машину.

      Посередине комнаты колдуна теперь стоял стол, а у стола напротив знакомой уже табуретки стоял ветхий деревянный стул, вероятно для его персоны. Цыганка провела меня к столу. Я сел. Из-за занавески вышел колдун и сел напротив. Снова никаких ритуальных реквизитов. Пустой стол и мы в комнате. Колдун снова не здоровался Он громко начал говорить:

      – Болезнь твоей дочери – это твоя проблема, Борис Петрович, не моя. Нужно будет тратить ресурсы, которые нам Бог дал, чтобы эту болезнь можно было снять. Я свои тратить не буду. Я старый. Я могу пользоваться твоими?