Запрет. Дочь отца. Эмилия Марр

лицо, а после поворачивается к нему и продолжает нарочито громко: – Пройдемте!

      Отводит его в сторону.

      Что происходит? Я что, попала в параллельную реальность? Или смотрю какую-то трагикомедию с собой в главной роли?

      Вдруг секретарь Снежинского, о которой я и забыла за всеми событиями, происходящими со мной на данный момент, наклоняется ко мне и тихо, но четко проговаривает:

      – Он приехал сюда только из-за тебя. Подумай, что ты ему сделала плохого, и срочно исправляй. Иначе он сживет тебя со свету, – договорив, она развернулась и пошла вслед за своим шефом, встала рядом и так же, как и ее босс, превратилась в каменное изваяние, без чувств и человеческих эмоций.

      Что она имеет в виду? Я… да я вижу его второй раз в жизни! Чем я могла вызвать такую ненависть? Может, в тот вечер произошло что-то, чего я не знаю?

      Отворачиваюсь к окну: не хочу доставлять ему удовольствие видеть мое страдальческое лицо.

      Кому я могу позвонить? Кто меня может защитить? Хозяин магазина? Но он скорее меня подставит, нежели признается, что подобное уже было не раз и он даже платил нам комиссию с «таких продаж».

      Маме? Тут дохлый номер! Ни помощи, ни совета. Наоборот, обругает, что попала в такую ситуацию. Брату? Он ничем не сможет помочь, даже если захочет. Его маленькой зарплаты хватит только на дорогу в столицу и обратно.

      Полине? Могу потащить за собой: она работает рядом, в мужском бутике, еще подумают о ней так же!

      Крестной Агате, матери Полины? Она, как самая настоящая мама, относится ко мне с любовью и нежностью. Но что она сможет? Разве что словами поддержать. А если она расскажет моей маме, то вслед за ее добрыми словами, полетят бранные и сломают меня окончательно.

      – Здравствуйте, кто вызывал полицию?

      «Ну все! Мне конец!»

      – А что тут происходит? – слышу голос подруги и, убедившись, что это она, бегу к ней и заключаю в объятия. Прижимаюсь сильнее положенного, еле сдерживая отчаянно рвущиеся слезы.

      Она обнимает меня в ответ, продолжая задавать вопросы, пытаясь понять, куда попала.

      – Эта гражданочка занимается мошенничеством, продавая товары по завышенной цене, – ставит в известность вновь прибывших Кай, указывая на меня.

      Нахождение рядом родного человека придает мне сил и уверенности, поэтому, развернувшись, парирую:

      – Мне сказали выбить ценники с двадцатипроцентной надбавкой! Я лишь исполнила то, что мне приказали!

      Сейчас он стоит, возвышаясь над нами всеми, как гигантский айсберг, и заставляет заледенеть от страха одним своим пронизывающе-холодным взглядом.

      – А на это есть приказ с подписью и печатью, чтобы мы могли опираться не только на твои слова?

      И действительно, ведь на каждый товар, есть документация, где указана в том числе и его стоимость. Но из-за срочности и немалой практики в подобных делах, в этот раз с приказом никто не возился.

      – Но на камерах должно быть видно, что Любовь Ивановна дала мне это распоряжение.

      – Чтооо? – выкрикивает она, покрываясь красными пятнами. – Ты что, теперь хочешь