Под властью отчаяния. Часть 1: Химера. Магдалена Уинклер

вы можете столкнуться впоследствии, – с широкой улыбкой на губах произнесла Эрика, крутя в руках какую-то бумажку, которую тут же протянул Гловеру.

      Ольсен невольно прикусил губу, когда увидел, как резко поменялось выражение лица брата. Кажется, ему не очень понравились «последствия», о которых говорила загадочная мисс Ричардсон. Йенс попытался заглянуть в договор о продажи души Дьяволу, но Томсон резким движением вернул его Эрике, энергично кивая головой при этом.

      – Да-да, мы со всем согласны. Деньги будут у вас, – протараторил предприниматель.

      Губы Эрики теперь уже изогнулись в хищной улыбке, на что Ольсен лишь покачал головой: с ролью женщина справлялась превосходно.

•••

      Arctic Monkeys – 505

      Разумеется, все условия сделки, обозначенные на бумаге, не были в полных подробностях сообщены Йоханессу. Гловер смутно раскрыл ее суть, исключая «ненужные» элементы. Самым главным Томсон посчитал то, что Ольсен в скором времени получит нужное лекарство, а остальное, собственно говоря, неважно. Как бы не пытался мужчина узнать у кузена хоть что-нибудь про «невыполнение обязательств», Гловер оставался непреклонным.

      Вернулся домой Йоханесс достаточно поздно. Оливер в это время еще не спал, потому что собирался дождаться отца, но уже вовсю зевал, мечтая наконец-то лечь в кровать. Когда родитель, наконец, вернулся, Расмуссен лишь коротко пожелал спокойной ночи и убежал в комнату, оставив Ольсена в гордом одиночестве или же наедине с глупыми мыслями.

      Полночи Йенс метался в жалких попытках заснуть, но больной разум постоянно, словно заведённая пленка, проигрывал моменты в заброшенном доме. Образ Эрики, который мужчина так старался забыть, постоянно возникал в памяти. Теперь уже это казалось каким-то неправильным и даже пугающим. Да, Ричардсон была очень красивой женщиной, но Ольсен при всём своём желании никогда не сможет ей помочь, более того, Эрике вряд ли в действительности нужен герой в лице нищего киномеханика с астмой. Быть может, она давно уже привыкла к своей роли и даже не планировала ничего менять. Конечно, на душе было неприятно, даже гадко, но это не было болью из-за разбитого сердца или же отвергнутых чувств. Эрика была красивой, но Ольсен был бесчувственным. Его первая любовь разорвала душу на куски и навсегда вбила в голову Йенса одно-единственное правило: никогда не влюбляться. Не было ничего грешного в том, чтобы хотеть красивую женщину, но думать о том, чтобы добиться жены дона, – идиотизм. Ольсен, конечно, был идиотом, но, видимо, не настолько.

      Наваждение не проходило, несмотря на бесчисленное множество попыток переключиться на что-нибудь другое. Он вспоминал своих бывших пассий, но отчего-то в воображении из черты лица были смазанными и расплывчатыми. В итоге, он так и не смог вспомнить ни одну из своих женщин в деталях. Зато Эрику мог воспроизвести в памяти до самых мельчайших родинок.

      Но всё стало ещё только хуже, когда пульс стал неровным и учащенным, когда перед