Чары крови и роз. Другая история Белль. Августа Волхен

шериф.

      – От вампиров? – уточнил мистер Вуд.

      – Их же не было в городе лет сто, – небрежно возразил судья Морган.

      – Не сто, а восемьдесят три года, – педантично поправил мистер Джонсон. Вампиры были одной из его любимых тем накануне Хэллоуина. После ведьм, конечно. Об Айрин Бёрд, Верховной ведьме ковена Волчьей Звезды, с чьего приезда в 1861 году начались все беды Элфина, мистер Джонс мог говорить часами.

      – Есть основания полагать, что вампиры могут появиться в городе? – обеспокоенно спросил мистер Купер.

      – Наступают предхэллоуинские дни, – произнёс шериф. – Мы должны быть готовы ко всему.

      Белль вспомнила пугающее пророчество старой цыганки с розой и ощутила, как её спина покрылась сетью ледяных мурашек.

      Затем все вернулись к обсуждению Хэллоуинского бала.

      – Я слышал, – судья Морган сделал паузу и посмотрел на Белль, пытаясь поймать её взгляд, – что нашей прелестной фейри пришло платье из ателье. Хотелось бы увидеть его.

      – Увидишь вместе со всеми на балу, – ответил мэр.

      – Почему привилегии распространяются только на тебя, Дэн? – недобро сощурившись, спросил судья Морган.

      – Я тоже не видел Белль в этом платье, – возразил мистер Купер. – А что касается фейерверков… – продолжил он.

      – Не переводи тему, – перебил судья.

      Мистер Купер вздохнул и спросил, повернувшись к Белль:

      – Ты хочешь показать платье?

      – Нет, мистер Купер, – ответила она с улыбкой.

      – Ты слышал, – развёл руками мэр и вернулся к обсуждению фейерверков.

      Судья Морган источал презрение к мистеру Куперу и не сводил глаз с Белль до конца Совета. Ей с каждой минутой становилось всё тяжелее выносить его присутствие – жаркое, влажное и липкое как паутина. Белль открыла складной нож и кольнула кончиком лезвия подушечку указательного пальца. Острая боль прогнала тошнотворные эмоции судьи Моргана, подарив освобождение. Незаметно вытерев выступившую капельку крови, распространявшую тонкий аромат фиалок, Белль спрятала нож обратно в сумочку.

      Под конец Совета мэра вызвали к телефону согласовывать какие-то детали приезда принца Элфинского. Все стали расходиться, и как-то внезапно в зале остались только мистер Джонсон, Белль и судья Морган, который по-прежнему не отрывал от неё взгляда. Проходя к дверям мимо последнего, Аннабелль негромко произнесла ледяным тоном:

      – Будете так на меня смотреть, я вас опять поцелую.

      – Какая соблазнительная угроза, моя дорогая Аннабелль, – придержав её за локоть и склонившись к её уху, шепнул судья Морган в ответ. – Вот он я, перед тобой. Целуй.

      Белль сбросила его руку и сделала шаг к дверям. Конечно, она не собиралась его целовать: пять месяцев назад она пообещала себе не целовать больше никого и была намерена сдерживать это обещание как можно дольше.

      – Как будто вам нравится, когда вашей волей управляют, – проговорила она.

      – Если это делаешь ты, моя