40 лет среди индейцев. Борьба за огонь. Михаил Иванченко

сохранились только лишь отголоски первобытного мышления. И поэтому не обязательно ждать, когда в торжественной обстановке у Костра Совета старейшины племени нарекут тебя в соответствии с традициями предков в честь твоих славных подвигов и выдающихся способностей каким-нибудь «Чингачгуком Великим Змеем». Надо побыстрее вливаться в коллектив и не заставлять всех ждать, пока ты из обыкновенного Пети или Васи соизволишь стать, к примеру, Быстрым Оленем. Или не очень быстрым, но чтобы это звучало по-индейски, мы же для этого все и собрались. Поэтому индейское имя можно было придумать самому или попросить придумать товарищей, или попросту позаимствовать у понравившегося литературного персонажа, желательно с переводом на индейский язык. Подобные заимствованные имена были нарасхват, и в тусовке индеанистов их могли присвоить себе одновременно несколько человек. Тогда к имени добавлялась соответствующая приставка, например «Мато Сапа Харьковский».

      Подобных «имён» в детстве у меня было несколько, и в какой-то момент я остановился на персонаже из книги Шульца «Ошибка Одинокого Бизона». Но мне не очень хотелось плагиатить это имя целиком, поэтому «Бизона» я оставил, а прилагательное к нему подобрал другое.

      Дело было примерно так. Однажды мы с моим другом Виталиком, который уже перестал быть к тому времени индейцем, но любил Природу и был заядлым рыболовом, отправились после уроков загород на рыбалку. Во время таких походов людям свойственно делиться в разговоре друг с другом всем подряд, чтобы поскорее опустошить голову и приобщиться к Вечному. Содержимое моей черепной коробки также было вывернуто наружу, со всеми моими мыслями и сомнениями, и подвергнуто тщательному совместному анализу. Ко всем прочим актуальным для меня проблемам, мне требовалось подобрать какое-нибудь подходящее прилагательное к слову «Бизон». На что Виталик, покопавшись в своих ассоциациях, извлёк из памяти фразу генерала американской армии Шеридана: «Хороший индеец – мёртвый индеец!». Мне тогда понравился этот каламбур, и я решил, что пусть так и будет – «Мёртвый Бизон».

      С таким индейским имечком я и поехал на своё первое пау вау и влился в коллектив. Там это восприняли как нечто вполне обыденное, потому что у некоторых других индеанистов уже были подобные упаднические имена, такие как «Мёртвая Птица», «Раненое Крыло», «Раненый волк» и т. п.

      Но через некоторое время у меня в голове всё-таки несколько изменилась концепция, и я решил больше не использовать слово «Мёртвый», а заменить его на слово «Пятнистый», имея в виду пятна камуфляжа на моей армейской форме, которую я носил в период прохождения службы.

      Некоторые несознательные граждане иногда вспоминают мне моего «мёртвого бизона», желая меня этим уесть. Вот, мол, каким ты был раньше дураком, а мы-то всё помним и знаем тебя как облупленного! На что я, пользуясь случаем, могу им ответить, что, во-первых, сами вы, голубчики, дураки