Призраки Вудстока. Эйрик Годвирдсон

скоростью.

      – Детский сад, – проворчал Симмонс.

      – Именно он, – подтвердила Фей. – Тут большей части собравшихся даже двадцати нету.

      – Толпа несовершеннолетних, куча травы, дешевое пиво и труп на дереве… великолепно, – фыркнул Симмонс. – Почувствуй себя молодым курсантом, только что вышедшим из полицейской академии, буквально!

      – А говорят, вечной молодости не бывает, – Эва рассмеялась.

      Симмонс перестал ворчать, вздохнул. Перевел взгляд – и наткнулся на вчерашнюю кудлатую собаку, снова мелькнувшую в толпе. Белый пес этот, надо сказать, и сегодня все время крутился рядом, не теряя из виду таких щедрых людей, у которых есть, он точно помнил, индейка и хлеб – вчера была, во всяком случае! Стремясь проверить, не перепадет ли и сегодня что вкусного, пес подбежал ближе, путаясь в ногах у всех подряд. Радостно потерся об колени, снова оставляя белую шерсть на темной ткани джинсов мисс Фей, и Эва, издав возмущенный вопль, принялась снова счищать эти следы линючей дружелюбности.

      – По-моему, стоит уже приять как данность, что этот шерстистый парень без ума от вас, – Симмонс хмыкнул. Пес крутился рядом, то порываясь лизнуть руки Эвы, то подбегая к Джону и внимательно обнюхивая его карманы.

      – Он без ума от чужих сэндвичей и печенья. Так что он сменил обожаемого хозяина, мне кажется, – Эва, посмеиваясь, наблюдала, как пес оставляет пыльные отпечатки лап на брюках Симмонса. – Кто-то вчера получил в его глазах безоговорочный статус великого божества, угостив эту морду индейкой.

      – Кому этот статус принадлежал раньше?

      – Вероятно, мне, – Эва пожала плечами и хмыкнула. – Так-то его больше никто особенно не балует, если честно. Но я охотно уступаю вам этот титул!

      Джон усмехнулся, свистнул, успокаивая вертлявую собаку, почесал пса за ухом. Тот, закатив глаза, вывалил язык. Потом вывернулся из-под рук и снова принялся донимать Эванджелин. Та, не смотря на ворчание, тоже почесала пса. Обнюхав ее руки еще раз, пес с разочарованием обнаружил, что они все так же пусты, а в карманах только несъедобные бумаги, карандаши и заколки, поэтому совершенно по-человечески разочарованно вздохнул и наконец отстал от людей, потрусив чуть в сторонке.

      – Может, нам его для розыска пристроить, а? – пошутила Эва. – Ведь еще и вещи этого Буги куда-то делись, я верно понимаю?

      – Верно… только вот вряд ли необученный пес нам чем-то поможет, – со вздохом заключил Симмонс. – А так идея довольно неплохая, кстати.

      – Собаки тут были. До вашего приезда. И ничего толком не отыскали. – Эва пожала плечами. – Или Буги приехал без вещей, или и собаки уже научились первостатейно филонить, совсем как люди.

      Что же, она оказалась права – потому что почти к самому к исходу дня вещи Буги-Вуги нашлись сами собой, а значит, служебным собакам стоило бы вынести строгий выговор. Или нет – учитывая, что рюкзак, валяющийся в куче листвы в кустах, оказался изрядно обгажен разным