Шелест Огненных Крыльев. Элли Либэр

громовой раскат.

      Белый письменный стол ломился от карандашей, листков бумаги и выцветших фотографий сорокалетней давности. Это был первый портрет в моей жизни, поэтому шансы на успех казались крайне малы. Я боялась, что человек на рисунке получится кривым или совсем непохожим на прабабушку. На удивление, рука двигалась на автомате, как будто управлялась сама по себе. Глаза постоянно бегали от фотографии прабабушки к полупустому полотну.

      Затекшая спина резко дала о себе знать, заставив меня бросить карандаш на стол. В общей сложности портрет я рисовала на протяжении десяти часов.

      Я повторно прошлась оценивающим взглядом по конечному результату своих трудов, торжествующе сжав правую ладонь в кулак. Пожилая женщина на бумаге выглядела на семьдесят с лишним лет, уставшей и высохшей со временем.

      Как обычно, я страшилась посмотреть на этап преобразования рисунков в жизнь. До сих пор не могла привыкнуть к мистическому навыку. Именно по этой причине мне всегда приходилось поворачиваться спиной к собственноручно созданным изображениям.

      Внезапно я ощутила робкое прикосновение к своим волосам. Неторопливо обернулась, встречаясь глазами с копией прабабушки. В просторной комнате раздался мой пронзительный визг.

      – Мама! – громко позвала я, едва не свалившись со стула.

      Пульсирующий шум в ушах и стук сердца, готовый выпрыгнуть из груди, мешали сосредоточиться. Мне казалось, что я готова встретиться лицом к лицу с двойником ушедшей родственницы, но моя реакция говорила об обратном.

      Мама прибежала на крик, резко сбавив шаг и остановившись посреди комнаты. Ее глаза изумленно расширились, губы задрожали.

      – Она выглядит точно так же, как и при жизни, – ломким голосом пробормотала она, прикрыв рот ладонью.

      Прабабушка Сандра выглядела точь-в-точь как на одной из своих последних фотографий: тонкие губы, волнистые седые волосы, родинка на носу. Она была одета в цветастое платье с длинными рукавами, идентичное тому, что можно было лицезреть на фотоснимке сорокалетней давности.

      Мать трясущимися пальцами прикоснулась к знакомому лицу, окидывая завороженным взглядом пожилую женщину с ног до головы. Она неотрывно следила за каменным выражением лица прабабушки.

      – Здравствуй! – поприветствовала клона мама, расплывшись в счастливой улыбке.

      Ответных слов не последовало. Я переглянулась с матерью и грустно покачала головой. Скорее всего, ожившие портреты не умеют разговаривать. Эту вероятность нельзя было исключать.

      В глубине души я догадывалась, что воскрешать двойника прабабушки было плохой идеей. Но отказать умоляющей матери не хватило сил.

      Ладонь потянулась к ластику, намереваясь заставить копию исчезнуть. Мама резко вырвала из моих рук канцелярскую принадлежность, спрятав ее за спиной.

      – Дай мне посмотреть на нее еще немного.

      Неожиданно для всех двойник прабабушки Сандры улыбнулся, внимательно наблюдая за