Приворот на босса. Хочу, не могу. Вера Зверева

на этом кожаном кошмаре в ожидании меня?

      Я тихонько кашлянула, прочищая горло и обращая на себя внимание.

      – Доброе утро, Кирилл Александрович, – произнесла я как можно более спокойным голосом.

      Никакой реакции.

      Так как диван стоял боком, то всё, что мне было видно, это его макушка, плечо и немного оставшееся неподвижное тело. Я сделал пару шагов в его сторону, может, не слышно с такого расстояния?

      – Кирилл Александрович? Это Александра… Калинина, – на всякий случай добавила я свою фамилию, мог ведь и забыть за ночь. – Вы сказали…

      Я замерла на месте, теперь разглядев, что его рука свисает с края дивана, пальцы слегка согнуты, расслаблены. А на полу рядом на боку лежит чёрная керамическая кружка. Я растерялась ещё больше, чем до этого, оглянулась на дверь. Там снаружи сидит эта стерва, сейчас опять скажет мне что-нибудь унизительное, чтобы поставить на место.

      Я вновь повернулась к Соколову на диване и вдохнув поглубже подошла ещё немного. Может, он спит, мало ли, присел, задумался, заждался и уснул. В первую нашу встречу он тоже уснул, да так крепко, что спящая на нём голая женщина была нипочём.

      На полу возле кружки виднелось блестящее тёмное пятно, похожее на разлитый кофе. Так крепко заснул, что не слышал, как уронил?

      Да что я голову ломаю?

      Я подошла к дивану и нависла над ним, оглядев быстро с ног до головы. Лежит на боку, как-то неудобно подвернув под себя одну руку, головой на подлокотнике. Одет в точности как вчера, тёмно-серые брюки и чёрная рубашка. Пиджак его я заметила раньше на той же вешалке, куда он его повесил вчера. И блин… как же он хорошо сложен и одежда с трудом скрывает это. Да мне и без толку эта одежда, я помню его без неё, абсолютно обнажённым, как уставший греческий бог.

      Кажется, бог снова устал, хоть и одетый в этот раз.

      Саша, не отвлекайся на свои фантазии!

      Я наклонилась и потрясла его легонько за плечо, не желая напугать, когда разбужу. Тихонько позвала:

      – Кирилл Александрови-и-ич, пора просыпаться, – ещё немного потрясла. – Кирилл… – в глаза бросились его неестественная бледность и тени под глазами, потом я опустила взгляд к губам, которые мне тоже показались чересчур бледными. А ещё он совсем не реагировал на то, что я его трясу. Я качнула его сильней, он перекатился почти что на спину, упёршись в спинку дивана плечом и снова абсолютный ноль реакции.

      Да что он как неживой?

      Я резко распрямилась от безумной догадки, пульс тут же ускорился, бросая меня в жар.

      – Кирилл Александрович! Проснитесь! Вам плохо? – может, я с ума сошла, но что-то с ним явно не так. Лежит в неестественной позе, будто завалился набок неожиданно для себя, вон ноги-то на полу. Бледный и не просыпается. – Чёрт!

      Ругнувшись, я поспешила к дверям, надо позвать Ангелину на помощь, чёрт с её стервозностью, не до этого сейчас. Я потянула дверь на себя, и она не поддалась. Дёрнула ещё. Как прибили!

      – Да ты издеваешься? Ты что заперла меня тут? – заподозрила я секретаршу в самой настоящей подставе. Подёргала ещё раз