Проза. Рассказы на одну букву. Александр Полуполтинных

её самодовольная улыбка.

      Наконец послышались характерные звуки срабатывания затвора фотографической камеры: раз, второй, потом ещё и ещё. Пятиалтынный на всякий случай сменил несколько ракурсов. Виолетта покорно ждала окончания съёмки.

      – И как этот жанр называется? – полюбопытствовала жена.

      – Ну, вообще-то, это называют боди-пейтингом, что по-английски значит «рисунок на теле». Но ты же, милая, знаешь, что я не люблю всей этой иностранщины. По-русски это будет назваться проще и понятней – телопись.

      – Как здорово! Телопись! Ты сам придумал?

      – Сам, сам…

      – Какой ты у меня замечательный, Сергунчик!

      Она уже вся горела страстью и не могла стоять спокойно. Впрочем, Сергей сделал уже достаточно снимков.

      – Ну, иди же ко мне, моя расписная матрёшечка…

      Жена, как дикая кошка, уже летела в объятия своему мужу.

      После душа Виолетта и Сергей – она обёрнутая розовым махровым полотенцем, он с голым торсом, в полосатых трусах – сидели у компьютера и рассматривала сделанные снимки.

      – Вот этот убери… И этот, пожалуйста…

      – А этот великолепный, правда? – говорил, не отрываясь от монитора, Сергей. – Какая же ты у меня… Настоящая Афродита!

      – Спасибо, милый! – Виолетта чмокнула мужа в плечо. – Это ты у меня необыкновенный, одарённый. Такую замечательную телопись сделал! Жаль эта красота недолго просуществовала на свете… Даже плакать охота. И никто не увидит, и не оценит… А может, в интернете разместим? – Её глаза азартно загорелись.

      – Скажешь тоже, – серьёзно сказал Сергей. – Интернет что большая помойка. Валят туда что ни попадя. Да и где разместить? И приличного места не найдёшь… М-да… А ведь это идея! – неожиданно воскликнул Пятиалтынный. – Ведь в нашем Союзе художников есть свой журнал! «Замухрайский вернисаж»! Ура! Моя телопись, кажется, спасена!

      – Наша! – поправила жена.

      – Наша! Наша!

      И они снова потонули в пылких объятиях друг друга.

      2

      «Замухрайский вернисаж» выходил раз в полгода. Редактор издания и давний друг Сергея Пятиалтынного ещё со школьной скамьи Боря Белибердин с удовольствием взял репродукцию телописи в очередной номер, который уже был почти свёрстан.

      – Ну, неплохо, неплохо! – прицокивал языком Боря, разглядывая принесённые Сергеем фотоснимки. – А какие формы! Вах, вах! И кто она?

      – Супруга. Виолетта. – Сергей, немного смущаясь, опустил лысеющую голову.

      – Уже Виолетта?! – Боря поднял в удивлении густые брови. – Мне кажется в последний раз…

      – Да, была Анна… Но с ней мы давно расстались. Кстати, полными друзьями.

      – Ну и прекрасно, что друзьями! – Масленые глазки Бори ни на секунду не отрывались от телописи. – Представляю, когда журнал выйдет из печати… Твоё имя будет у всех на слуху. Давненько мы не печатали ничего подобного. А тут надо же! Да ещё жена! А, кстати, подписи сделать никакой не нужно? Для ясности?

      – Нет,