Дом тысячи дверей. Ари Ясан

сон приснился В. Там были живые стены, и тающие двери, и сумасшедшие старушки, и Парадный Татачи, и Дундук, и зайцы с брюквой, три или четыре Вики, и куча всякой всячины… А еще Мистер, бррр, пренеприятнейший старикан!

      «Кто он, этот Мистер? – думал в полусне В., беспокойно ворочаясь на своем ложе. – Чего он хочет от меня? Он хочет, чтобы я служил ему, или нет, чтобы я играл… Игра, игра, это игра… Опасная игра… Он уничтожит меня! Я должен быть осторожен! Мне нужна защита, я слишком открыт. Он все обо мне знает… все! Откуда? Как? Зачем я ему? Зачем? Что происходит?

      Ерунда… какая-то ерунда. Бессмыслица. Но есть еще кто-то… Она… Рядом с ней тепло, мягко… Нежность. Она забыта. Нужно подняться до нее, протянуть руку и ухватить за хвост. Но как ее поймать? Она ведь птица с мягкими крыльями. А я тверд, как сталь. Тверд… Но не везде, только здесь, в одном месте, в самом моем центре, отсюда холод и твердь. Они – волна. Они захлестнули меня с головой, но я мог бы уплыть, ускользнуть, достигнуть берега… и спастись.

      Нужно только завязать узел покрепче, и грести, грести, грести! Но мои руки ослабли, я так устал, тогда нужно грести ногами… да, вот так… пальцами ног, они могут сойти за жабры, а жабры мне нужны, под водой трудно дышать, но я смогу, ведь вода и воздух неразделимы, но вода лучше… она гладит, ласкает, а воздух режет… я отдам воздух и возьму воду, вода принесет меня туда, где меня ждут. И я поплыву, поплыву, поплыву…

      Я плыву. Я в лодке и руки сложены на груди, нет – на щите, и сжимают меч. Мои глаза закрыты. Я умер. Или это умер не я, а кто-то другой? Значит, это другой плывет? Я не хочу смотреть, но я должен. Что это там, под его кольчугой? Оно бьется! Это сердце! Такое большое, огромное сердце! Оно растет, растет… и бьется, бьется! О боже! Оно появится сейчас, вот оно уже показалось! Оно отделилось и висит в воздухе – огромный огненный шар дрожит и мелко мечется.

      Опасно! А если он заметит меня? Ведь он ищет меня, именно меня. Для этого он рожден. Это смысл его дрожи – убить меня, достать. Но я не дам, я не дамся. Я уже дрожал раньше и знаю, как это больно… Больно. Смешно. Прочь. Улетай. Дрожи. Там. В других. Я. Без. Тебя. Спастись. Невозможно…

      А! Как это я забыл. Это так просто. Надо проснуться. Как? Разве я сплю? Я не сплю. Я пою… Проснуться. Как обычно. Как всегда. Я там был. Это легко. Открыть глаза… Медленно… Сейчас. Появится. Кирпичная. Стена. Газеты. Грязь. Мусор. Все. Здесь…»

***

      В. открыл глаза и поначалу спросонья не понял, где находится. Он огляделся в смятении. Что это? Все вернулось на свои места: вот куча коробок, ворох старых газет, кирпичная стена и мусорный бак неподалеку – до боли знакомые два угла, образующие жалкий закуток, в котором В. на протяжении последнего года находил себе приют. В. как будто никуда и не уходил. А как же Мистер? Леяна? Дом… Неужели это был просто сон? А теперь В. проснулся?

      В. поднялся на ноги. Все тело ныло, как будто всю ночь кто-то колошматил его без остановки. В. оглядел себя. Руки, ноги – кажется, все цело. «Дурень ты дурень, тебе же все это