Криптозой. Василий Головачев

подслушав его мысли, она поджала ноги и с удовольствием расположилась в кресле, сразу придав уют и законченность интерьеру комнаты.

      – Ты один? – Лиля подняла взгляд на хозяина, севшего на стул у круглого столика, стоявшего по центру горницы.

      Кроме стола, кресла, трех стульев и кровати, здесь еще стояли этажерка с книгами, платяной шкаф, подставка с телевизором «Енисей» – подарком Кирилла, и прялка, чей возраст не уступал бабушкиному. На стене висели оленьи рога и старые фотографии в рамочках – своеобразная история рода. Кроме рогов и фотографий, на другой стене, между окнами, висел репродуктор времен Отечественной войны, а в углу красовалась старинная икона в серебряном окладе – божья матерь с младенцем на руках.

      – Один, – с запозданием ответил он, понимая, о чем идет речь.

      Лилия оценила его заторможенность, улыбнулась с какой-то странной грустью.

      – Не ожидал?

      – Нет, – честно признался Кирилл.

      – Почему не женился?

      – Не нашел пары.

      – Может быть, плохо искал?

      – Ты же знаешь, что это бесполезно. Женщина, необходимая как воздух, встречается на пути только раз. Мне не повезло, что это была ты.

      Лилия с любопытством посмотрела на собеседника.

      – Раньше ты говорил другое.

      – То было давно. Я был молод и влюблен.

      – А сейчас разлюбил?

      Кирилл промолчал, ловя себя на мысли, что не знает ответа на этот вопрос. Но представить, что Лилия снова с ним, было трудно.

      Подождав ответа, гостья сделала вид, что ничего особенного не заметила. Взгляд ее упал на затрепанный томик Некрасова на столе. Она взяла его в руки, перелистнула и прочитала со значением:

      За личным счастьем не гонись

      И богу уступай, не споря…

      – Говорят, ты работаешь в другом месте. Это правда?

      – Правда.

      – Почему ты решил уйти из своей сверхсекретной конторы?

      – Расформировали одну из служб, счел за благо уйти в отставку.

      – Но ведь и новая служба – тоже разведка?

      Кирилл внимательно посмотрел на женщину. Она не спрашивала, она знала о месте его новой работы, хотя выяснить это было довольно сложно, не имея доступа к кадровой службе ФСФР.

      – Ты неплохо информирована для обыкновенного бухгалтера.

      Лилия засмеялась.

      – А может быть, я уже главный бухгалтер.

      Заметив, как неприязненно сжались губы Тихомирова, она перестала смеяться, добавила виноватым тоном:

      – Извини, шутить в такой день грешно. Жаль, что ушла баба Уля. Я ее тоже любила. Кристальной души был человек.

      Помолчали.

      Потом Лилия допила глинтвейн, поставила чашку на стол, остро пригляделась к лицу Кирилла.

      – А ведь ты, похоже, не простил… ведь так?

      Кирилл стиснул зубы, чтобы не наговорить лишнего. Прошлое всколыхнулось в душе с такой силой,