Истории для взрослых и не очень. Вячеслав Орлов

к ней, но идея ничего, я согласна.

      Ее дружок Пежо примчал нас на ничем не примечательное место километрах в тридцати от столицы.

      – Как мило, – с необидной ехидцей сказала Катя, разглядывая потемневший от времени, готовый повалиться деревянный забор. – Нам туда?

      – Туда, моя прелестница, там нас ждут трудности приключения.

      – Становится все интересней, – сказала Катя, поддержав меня своей улыбкой. За калиткой открылась небольшая заводь, заставленная яхтами и моторками.

      – Ничего себе, – сказала Катя. – Вполне.

      – Что вполне?

      – Неплохие яхты, – сказала она тоном искушенного человека.

      – Да, вот как-то так, – я скромно опустил голову.

      – Какая же из них наша? Я хотела сказать, та, на которой мы пойдем.

      – Вон та беленькая, на ней. Да, на всякий случай. Количество приключений зависит только от тебя… Управлять яхтой я не умею.

      – То есть ты знал, что это умею делать я?

      – Да, я в этом не сомневался. Даже если бы тут стоял крейсер, я бы не удивился, узнав, что ты на нем капитан.

      Вручив взяточнику-сторожу положенную ему мзду, мы пошли к яхте.

      – Присмотрите за синим Пежо, пока нас не будет, – попросил я сторожа.

      На яхте у Кати подичали глаза.

      – Ты готов?

      – Да. Но я не умею плавать.

      – Не ври. Умеешь. Поди, струсил.

      – Нет, меня просто укачивает. Все, на что я тут способен – это найти тебе капитанскую фуражку.

      В рундучке под лохматым свитером ее прятал хозяин яхты, мой друг, полуолигарх Саня. Белая, расшитая золотом, с коротким козырьком, она очень шла Кате. На воде было свежо. Значительно хлопнул наполненный ветром парус.

      – Голову беречь, – негромко скомандовала Катя, пересаживаясь на другой борт. Над моей головой пронеслась рея.

      – Экстремалка, – с негодованием сказал я, когда Катя в очередной раз, делая крутой поворот, заставила меня откидываться назад.

      – Катя – ой, простите – кептен, на этом судне, кроме опасных для здоровья маневров, предусмотрено что-нибудь соразмерное с простым человеком, например, перекус? А то как бы перенасыщенность впечатлениями не отразилась на качестве других радостей жизни. Я знаю, где можно подойти к самому берегу.

      – Пошли, – послушно сказала Катя.

      – Тогда нам вон на тот мысок.

      Мы пристали к узкому дряхлому бону. Берег выглядел приветливым. Крохотный березовый лесок на невысоком обрыве был на удивление чистым, если не считать старого костровища. Наш парусный кораблик без Кати погрустнел.

      – Тут вряд ли найдется что-нибудь, из чего можно устроить костер, – пожалел я.

      – Это хорошо, я не люблю костров.

      – Почему? Это же уютно. Посидеть, посмотреть на огонь.

      – Сережа, я видела, как горел бабушкин дом. Она этого не пережила.

      Катя стояла, прислонившись к березе. Моя Катя. Красивая, умная, любимая. Куда она смотрит, что она видит?

      – Сережа, там в сумке