Понтограф. Максим Привезенцев

оговоренное время».

      За годы путешествий я усвоил простую истину: мотоцикл и автомобиль в одной колонне как масло и вода – вроде бы оба в одном потоке, но никогда не смешиваются. Чтобы ощутить, какова между ними разница в стиле движения, попробуйте представить театральную постановку шекспировской драмы в декорациях кровавой бани Тарантино.

      День старта выдался знойным. Солнце разогрело асфальт до той температуры, которая едва не плавила шины, но встречный ветер спасал от жары. Глядя на зеленые поля вдоль дороги, на пролески, холмы, речки и озера, я под рев мотора размышлял о том, что Глеб мог бы сэкономить кучу времени и денег, если бы просто выбрался сюда с блокнотом и побродил среди этих ландшафтов. Возможно, в шелесте листвы, в ощущении настоящего ему бы удалось расслышать нечто куда более интересное, чем бред Богдана, стилизованный под речь писателей прошлого.

      Опять же – если так уж хотелось окололитературного бреда, можно было совершенно бесплатно получить изрядную его порцию от нейросети «Святополк-Всемирский».

      Впрочем, если молодость вбила себе что-то в голову, вытравить это не получится ни объективному настоящему, ни целой бригаде… мертвых литературных классиков.

      В город на Неве я прибыл по расписанию. Маг ожидал меня, попивая просекко в лобби отеля «Гельвеция» – любимом месте для постоя командировочных артистов, писателей и других «селебрити».

      – О, приветствую, – сказал он, прищурившись и глядя на меня снизу вверх. – А я думал, на байке по пробкам быстрей.

      – По пробкам – да, – не стал я оспаривать очевидный факт. – Но тут концептуальная разница: зачем быстрее, если можно интересно и вовремя.

      Богдан глумливо улыбнулся:

      – В смысле?

      – Просто на авто твое понимание дороги – быстро приехать из точки А в точку Б. Тогда как на мотоцикле любая поездка – это путешествие через познание пространства, для которого спешка противопоказана. Как-то так. А по пробкам мотоцикл всегда проедет, пока автомобилисты нервно курят в своих аквариумах.

      Богдан скривился, но ничего не ответил – залпом допил просекко и понес вещи в номер.

      Когда мы разобрались с багажом, маг повел меня в место, где собирался организовать спиритический сеанс с Федором Михайловичем, – причем куда именно мы идем, он мне с ходу так и не сознался: видимо, обиделся за мои колкости в адрес автомобилистов.

      – Если далеко, можем на машине поехать, – съязвил я, но он сделал вид, что не услышал мое предложение.

      За спиной экстрасенса опять висел огромный рюкзак со всяким магическим скарбом. Из-за мешка за спиной Богдан напоминал черепаху-ниндзя, которая последние несколько лет излишне налегала на пиццу и пренебрегала боевыми искусствами. Вдобавок Богдан был весьма странно одет – безразмерная майка, висящие джинсы, сандалии… Впрочем, центр «Ленинбурга», как город Достоевского между делом окрестил экстрасенс, всегда отличался тем, что диковатым «луком» здесь было трудно кого-нибудь удивить.