Фурии принцепса. Джим Батчер

оскалил все зубы:

      – Здесь не Нараш, древолаз. Здесь у тебя нет власти.

      – Я – гарада Ларарла, Тарш, – пророкотал Варг, – и это известно каждому твоему воину. Ларарл вырвет глотку тому, кто лишит его удовольствия пролить мою кровь.

      Тарш зарычал:

      – Я, конечно, пошлю гонца к Ларарлу. Но не более того. Ты можешь ждать ответа здесь. Твои корабли останутся там, где стоят.

      – Неприемлемо!

      Тарш зарычал и закашлял разом.

      – Примешь, Варг. Здесь я вожак.

      – Идет шторм, – сказал Варг. – Многие мои корабли получили повреждения. Если им не дадут укрыться в гавани, напрасно пропадут многие жизни.

      – Что они для Шуара, нарашская обезьяна? У моих воинов свои приказы. Если эти корабли вздумают подняться по фиорду, их уничтожат.

      Варг растянул губы, обнажая клыки:

      – И это шуаранское гостеприимство? Шуаранская честь?

      – Не нравится? – с открытой издевкой отозвался Тарш. – Поищи другое место.

      Варг сильнее прежнего сощурил глаза:

      – Не вели мне моя честь искать ссоры с Ларарлом, а не с вожаками его стаи, я бы взял тебя за горло.

      Ухмылка-оскал Тарша стала откровенно самодовольной.

      – Дряхлые старцы не раз скрывали свою слабость под таким предлогом.

      Вместо ответа Варг кинул мгновенный взгляд в сторону Тави.

      Тот моргнул.

      Оскорбления, брошенные Таршем Варгу, не просто оправдывали вызов на бой – они его требовали. В обычной обстановке каним, обратившийся к другому каниму подобным образом, получил бы мгновенный и жестокий отпор. Варг никогда не терпел ни оскорблений, ни дураков и, по всему, что видел Тави, просто не умел избегать драки. Значит, были причины – что-то связанное с канимскими понятиями чести, – не позволявшие ему ничего предпринять против этого надутого индюка.

      А у Тави таких причин не было.

      Как видно, настало время для дипломатии.

      – Варг прав, – спокойно заговорил Тави, сделав шаг вперед. – Некогда валять дурака. Его и мои люди ищут укрытия от зимы, и мы ручаемся словом, что у нас мирные намерения. Нам и так придется поспешить, чтобы ввести всех в гавань до шторма.

      Каждая пара глаз на причале обратилась к Тави, взгляды упали на него осязаемой тяжестью.

      – О во́роны… – прошептал за спиной Макс.

      – Это существо, – помолчав, спросил Тарш, – алеранский вождь?

      – Да, – ответил Тави.

      Тарш прорычал своим воинам:

      – Убить его!

      «Вот клятые во́роны, – подумал Тави. – Прав был дядя Бернард!»

      Глава 11

      Ближайший каним – особенно мускулистая зверюга – замахнулся и метнул топор плавным, отработанным движением так, чтобы он, совершив кувырок в воздухе, бритвенно-острым лезвием рассек Тави лицо.

      Топор еще не взлетел, когда оба гладия Тави покинули ножны. Он не стал уворачиваться, а просто отбил вращавшийся топор вверх, себе за голову. И еще успел подумать, что благоразумный человек на