Фурии принцепса. Джим Батчер

мере Варг сумеет вас защитить. Но, продолжая путь в Канию, вы делаете это на свой страх и риск. Варг предлагает вашему принцепсу обдумать, не повернуть ли назад.

      – Нашего принцепса, – сказал Маркус, – трудно свернуть с пути угрозами.

      – Пусть будет, что будет, – ответил Ша.

      – Зачем предупреждать меня здесь? – спросил Маркус. – Почему было не послать вестника к нему на корабль?

      Трое канимов с непроницаемыми лицами взирали на него.

      – Затем, что ты враг, Валиар Маркус. Варг принадлежит к воинской касте. Для уважающего себя воина так же невозможно поддерживать и предупреждать врага, как невозможно отрастить новые клыки.

      Маркус нахмурился:

      – Понимаю. Варгу честь не позволит так поступить, а вам можно.

      Ша согласно повел ухом:

      – Наша честь в том, чтобы повиноваться и достигать успеха любыми способами и средствами. Мы служим. Мы повинуемся.

      – Мы служим, – повторили Неф и K°. – Мы повинуемся.

      Снова прогремел гром, на сей раз пугающе близко, и голос ветра теперь превратился в вой. Далеко за шумом бури раскатился другой звук – ниже и протяжнее грома, словно улюлюкал грозный великан. Такое Маркус слышал всего раз в жизни, много-много лет назад.

      Это ревел защищающий свой участок левиафан – из тех гигантских морских созданий, что способны в щепки разбить корабль, даже такой большой, как «Чистокровный». Бури часто пробуждали чудовищ, а судовым колдунам во взбаламученных водах труднее было укрыть от них корабль.

      Эта буря готова была убить и людей, и канимов.

      Маркус проглотил страх и, сев спиной к стене, закрыл глаза. Желай Охотники зла, они уже напали бы на него. Бояться сейчас следовало только рассерженного левиафана, способного превратить «Чистокровного» в кучу щепы и оставить всех, кто на борту, на милость разъяренного моря.

      Маркус отметил, что эта мысль не слишком его беспокоит. Как видно, все познается в сравнении. Такая смерть, оставаясь ужасной, была, по крайней мере, безличной. Бывают смерти много хуже.

      К примеру, принцепс мог узнать о том, что стало известно Охотникам: что Валиар Маркус – не простой, а многоопытный центурион алеранского легиона. Что в действительности он именно тот, за кого принимают его Охотники, – шпион, укрывающийся под чужим именем. Охотники не могли знать, что он заслан сюда из Алеры смертельными врагами принцепса, а вот если людям принцепса или, упаси Великие фурии, самому Октавиану станет известно, что под именем Валиара Маркуса скрывается бывший курсор Фиделиас, слуга Аквитейнов и государственный изменник, его тело достанется во́ронам.

      Фиделиас больше не служил Аквитейнам. Он написал самое красноречивое в своей жизни письмо, уведомляя консула об отставке, – и в этом письме имелся только один изъян: оно не могло прикончить хладнокровную тварь, супругу консула Инвидию Аквитейн. Впрочем, и это ничего не меняло. Разоблачение будет стоить ему жизни. С этим он смирился. Никакие его старания не отменят прошлой измены Короне и перехода на сторону предателей, нацелившихся