Дом душ. Артур Мэкен

я рассказываю о гнусном старикашке и его проделках.

      – Не знаю, – сонно ответил Дарнелл. – На стенах той большой церкви на холме я видел самых разных щерящихся чудищ, вырезанных в камне.

      Дурное поведение мистера Роберта Никсона принесло за собой такие странности, каких и вообразить было нельзя, и не потому, что Дарнеллы продолжали мечтать о фантастическом в духе тех первых путешествий, о которых поведал Эдвард; больше того, когда однажды воскресным днем Мэриан явилась в Шепердс-Буш, он удивился, как ему хватило духу смеяться над горем несчастной женщины.

      Он еще никогда не видел тетю своей жены и был необычно удивлен, когда Элис провела ее в сад, где они сидели теплым и туманным воскресеньем в сентябре. В его мыслях она, не считая последних дней, ассоциировалась с великолепием и успехом: его жена всегда упоминала Никсонов с почтением; он не раз слышал эпос о тяготах мистера Никсона и его медленном, но триумфальном возвышении. Мэри рассказывала его историю со слов родителей, начиная с бегства в Лондон из какого-то мелкого, скучного и беспросветного городишки на самых плоских равнинах Мидлендса[33], давным-давно, когда у молодого человека из деревни были шансы сорвать куш. Отец Роберта Никсона был бакалейщиком на Хай-стрит, и уже после своего успеха торговец углем и строитель любил рассказывать об унылой провинциальной жизни, и хотя приукрашивал собственные победы, давал слушателям понять и то, что вышел из рода, умевшего добиваться своего. Все это было очень давно, пояснял он: во времена, когда редкому человеку, дерзнувшему отправиться в Лондон или Йорк, приходилось вставать среди ночи, правдами и неправдами пробираться через десять миль болотистых петляющих дорог до Грейт-Норт-роуд, а там ловить дилижанс «Молния» – зримое и осязаемое воплощение потрясающей скорости для всей сельской местности, – «и в самом деле», добавлял Никсон, «он всегда приходил вовремя, чего сейчас не скажешь о Данэмской железнодорожной линии!» В том древнем Данэме Никсоны и вели успешную торговлю не меньше ста лет – в здании с выпирающими эркерами, выходящими на рынок. У них не было конкуренции, и горожане, зажиточные фермеры, духовенство и загородные помещики считали дом Никсонов таким же незыблемым столпом местного общества, как городская ратуша (действительно стоявшая на римских колоннах) и приходская церковь. Но пришли перемены: железная дорога подползала ближе и ближе, фермеры и помещики становились менее зажиточными; дубление кожи – местная отрасль – пострадало от больших предприятий в крупном городе в двадцати милях от них, а прибыль Никсонов все падала и падала. Этим и объясняется паломничество Роберта, и далее он разглагольствовал о своих бедных началах, да как копил, мало-помалу, со своего жалкого оклада клерка в Сити, да как он и другой клерк, «кому досталась сотня фунтов», увидели пустующую нишу в угольной торговле – и заполнили ее. На этом жизненном этапе, еще далеком от процветания, Роберта и встретила мисс Мэриан Рейнольдс, будучи в Ганнерсбери в гостях у друзей. Далее следовали победа за победой; верфь Никсона стала ориентиром

33

Мидлендс – центральная территория Англии, к северу от Лондона.