Багровый сон Фемиды. Карл Донован

была раздражительна для большинства обитателей монастыря, особенно для Лораны. Она всегда подозревала, что в тихом омуте черти водятся. И во что бы то ни стало, обязательно выведет ее на чистую воду, на то она и главная.

      Лорана была игуменьей, одной из старших настоятельниц данного монастыря. Среднего роста, худенькая, но при всем при этом довольно активная, сильная женщина с острыми чертами лица и холодными серыми глазами. Она была колкой на язык и любила, чтобы во всем соблюдался порядок, всегда должно было быть так, как она сказала.

      Настоятельница стояла спиной к главному входу от нефа дормитория с закрытыми глазами и молилась. Скоро заутреня. Она услышала тихие маленькие шаги. Глубокий вдох, она узнала шаги сестры Элизабет.

      – Настоятельница Лорана, – тихо проговорила Элизабет, – гостья пришла в себя! У нас получилось, она жива, это чудо, Божий дар!

      Не оборачиваясь, Лорана продолжала стоять спиной к Элизабет, делая вид, что ничто ее не может отвлечь от молебна.

      – Конечно, ты разве могла сомневаться, сестра? Это был лишь вопрос времени. А она сильна, проверяй ее каждые два часа. Обязательно пои ее водой. Через день-два, я думаю, ей можно будет попробовать твердую пищу. А пока присматривай за ней, и пусть ее келья все время будет заперта. Никого к ней не пускать. Нам же не нужны лишние слухи в нашем аббатстве. А теперь, ступай.

      – Как скажете, настоятельница. Я сделаю все, что в моих силах, – ответила Элизабет, и поклонившись, ушла готовиться к заутрене.

      Аннет очнулась от звона колоколов. Пребывание в аббатстве давалось тяжело. Ей хотелось сбежать поскорее из этого места, но, помимо нехватки сил и здоровья, у нее оставалось очень много вопросов. Торопиться было нельзя, для начала нужно все выяснить. "Возможно, мне придется прикинуться "послушным овощем" и пробыть здесь какое-то время. С другой стороны, я же не пленник и ничего такого не совершала. Я думаю, им незачем меня скрывать и прятать за решеткой. Да и не в тюрьме я вовсе. Опять себя накручиваю. Это всего лишь монастырь, все будет хорошо, меня подлатают, и я уйду из этого душного места проповедников".