Мир изогнутых линий. Татьяна Лукачева

ный обертками от конфет и шоколадных батончиков с изрезанной канцелярским ножом столешницей, больше был похож на рабочее место плотника, а не предмет интерьера в комнате молодой девушки. Шкаф молча стоял напротив кровати, привыкший смотреть на неубранную соседку. Кружка, примостившись на подоконнике, тихо плакала потеками коричневой жидкости от быстрорастворимого кофе.

      Арсения, не замечая всего этого, достала из – под кровати дорожную сумку, и стала судорожно закидывать внутрь вещи: короткое открытое платье в цветочек, шорты из льняной ткани, джинсы, текстильную рубашку, легкую куртку, купальник, узкие черные брюки и пару футболок. В отдельный пакет сложила несколько комплектов нижнего белья, запихнув его в правый угол сумки, где оставалось пустое пространство. В боковой карман положила босоножки на платформе и резиновые сланцы. Немного порывшись в шкафу, достала спортивную красную кепку с надписью «Буйволы» на английском языке. Взяла квадратную накидку с кресла и тоже положила в сумку. Метнулась, в ванную комнату, собрала бритву, зубную пасту со щеткой, маленькую бутылочку шампуня 3в1 и гель для душа. Вернулась в комнату, села в компьютерное кресло, крутясь на месте стала писать записку матери. Звонить и выслушивать какая она безответственная, думающая только о себе и собственном комфорте совсем не хотелось.

      В записке было всего несколько слов:

      «Мама, я улетела в Крым с Лизой и Матвеем. Как приземлюсь – позвоню. Мне уже девятнадцать лет. Смирись с этим».

      Арсении очень хотелось дописать, что – то ласковое и мягкое вроде слов: «Извини, что не сказала раньше, когда неделю назад покупала билеты а Матвей бронировал два номера в отеле на самом берегу моря и рассчитывали деньги на проживание, экскурсии и развлечения» – да так и не смогла. Еще раз пробежалась глазами по листку бумаги, закинула сумку на плечо и вышла из дома.

      Арсении казалось, что мама всегда её слишком сильно контролировала. Она понимала, что, придя с работы мама увидит её записку и бросится к телефону, а Арсения не сможет ей ответить, так как в это время будет сидеть в кресле салона самолёта и смотреть на проплывающие мимо облака.

      Потом она обязательно ей позвонит и даже выслушает плачь матери, причитания, перемежающие с угрозами не пустить её домой или лишить интернета, закрыть в комнате. Она дала себе клятву сказать маме, что все хорошо. Просто она стала взрослой и независимой девушкой, и сама решает, как ей жить и что делать.

      Арсения пошла быстрым шагом по грунтовой, посыпанной рыжим щебнем, дороге вдоль однотипных белых домиков, огороженных низким деревянным забором. Матвей должен был вызвать такси до аэропорта от дома Лизы, живущей на другом краю поселка.

      – Привет – издалека весело закричала Арсения, увидев Матвея и помахала рукой.

      – Такси когда приедет? Ты уже заказал? – подойдя к Матвею также улыбаясь спросила Арсения.

      – Да, сказали через десять минут – Матвей тепло обнял подошедшую Арсению, снял сумку с её плеча и поставил на землю.

      – Это все? Где все ваши женские бутылочки, баночки с благоуханиями и бьющими в нос ароматами фруктов? – играючи спросил Матвей.

      – Эх, если бы ты не была подругой моей девушки – протянул Матвей, пристально глядя в глаза Арсении.

      – Я её подруга и ты не в моем вкусе – не отводя в сторону своих зеленых глаз резко отреагировала Арсения.

      – Где Лиза? – чуть мягче спросила Арсения.

      – Дома, собирается – опустив вниз глаза, ответил Матвей.

      Матвей был на два года старше Арсении и Лизы. Высокий, с дегтярно – черными волосами. Они вились и небрежно спадали на большой выпуклый лоб молодого мужчины. Он знал, что нравится женщинам своим атлетическим телосложением, поэтому всегда подчеркивал свой торс теннисками, плотно обтягивающими фигуру. Матвей стоял, широко расставив ноги в легких желтых мокасинах, синих джинсах и белой футболке без надписей. На плече висела спортивная черная сумка на широком ремне с кожаными серыми вставками. Сумка явно не была совсем заполнена и прогибалась по середине.

      Арсения с Лизой были одноклассницами и дружили с детства. Лиза класса с пятого стала так сказать «бегать» за Матвеем. Когда в классе седьмом он сломал ногу, упав с велосипеда, стараясь выполнить очередной вираж и похвастаться перед своими друзьями, Лиза делала за него домашние задания, наливала чай, накладывала еду в тарелку и ставила на журнальный столик рядом с кроватью. Выслушивала все его жалобы на боль в ноге, бережно брала её в руки и гладила поверх гипса, успокаивая боль. Дарила мелкие подарки в виде роботов – трансформеров, гоночных машинок, которые могла позволить себе школьница на деньги, дававшиеся родителями на карманные расходы и школьные обеды.

      В это время Арсения с Лизой практически перестали общаться в течении нескольких месяцев, лишь здороваясь и перекидываясь парой слов в школе. После выздоровления Матвея подруги снова сблизились на некоторое время и общение возобновилось. В десятом классе Матвей сообщил Лизе, что познакомился с другой девушкой, поэтому они могут быть только друзьями, если Лиза, конечно, захочет. Елизавета согласилась, но Арсения видела, как подруге это