Верхом на удаче. Владимир Романов

не заметила, как закрыла глаза.

      – За свободу!

      Рабы ринулись в свой последний бой, стремясь убить как можно больше песчанников, забрать с собой на тот свет как можно больше врагов.

      – РАККАРУ!!! – орали от страха и грохота боя рабы, погибавшие под жгучими лазерными лучами, под шипение минных осколков.

      Дива перебежала от одной воронки до другой, прыгнула туда и вжалась в воняющую кислотой землю. За спиной кто-то прохрипел, она резко повернулась. Это был один из рабов, человек, живот которого превратился в месиво. Он смотрел на Диву немигающим взглядом и шевелил губами. Но ей нельзя было тут оставаться, её ждал Раккару. Очередь лучей прошила края воронки, кто-то невидимый закричал сверху, и Дива рванула наружу. Многожильный крупный лучемёт резал пространство между зданием администрации и полем, по которому бежали рабы, рассекая их тела, нагревая воздух своим смертоносным жаром. Однако восставшие продолжали атаку, не считаясь с потерями, ведь смерть для них была всего лишь избавленьем от прижизненных мук. Внезапно близкий взрыв отбросил Диву в сторону, и она упала в какую-то яму. Голова гудела, уши заложило, она практически не слышала грохота развернувшегося сражения. Звуки доносились словно из далека, перед глазами всё плыло. Хотелось просто лежать и смотреть на ядовито-жёлтые облака этого поганого мира. Но внутренний голос заставил Диву подняться, она поползла наверх и увидела стоявшего на краю ямы рамъяла. Его автомат смотрел на неё, его губы растянулись в злобной усмешке.

      – Твоя конец, кунча, – просипел он.

      Выстрел!

      Дива открыла глаза и увидела удивлённо смотрящего на неё Джада. Точнее удивления там и в помине не было, он смотрел с сочувствием.

      – Опять кошмар? – спросил он.

      Вместо ответа Дива просто кивнула головой, и Джад достал из внутреннего кармана своей жилетки небольшую фляжку, которую протянул напарнице.

      – Выпей немного подруга. Твоих друзей стоит помянуть.

      Дива с благодарностью приняла фляжку и сделала небольшой глоток. Это был алкоголь, но мягкий, тягучий, словно горячая карамель, от которой в животе стало приятно тепло, а душа, развороченная тяжкими воспоминаниями, стала согреваться.

      – Спасибо, капитан, – проговорила она. – Мне легче.

      – Вот и славно, – Джад тоже отпил из фляжки. – Мы как раз подъезжаем.

      Кабина монорельса начала торможение, постепенно сбрасывая скорость, и через минуту остановилась на вокзале. Приятный компьютерный голос напомнил пассажирам о полном запрете насилия в городе Шайенааре, пожелал приятного отдыха, и двери с лёгким шипением открылись. Вмиг в кабину хлынул поток шума вокзала, где говорил каждый, играла музыка, кричали разносчики еды и напитков, звенели колокольчиками уличные музыканты – и всё это превращалось в единый голос города. Дива даже испугалась, подумав, что к ним в кабину сейчас хлынут потоки всех пассажиров, шум немного оглушил её. Джад, напротив, лишь улыбнулся и протянул ей свою руку.

      – Пойдём,