Змей на лезвии. Елизавета Дворецкая

умерли маленькими. Тогда его сумели найти, родился Ингвар… он вырос, оставил сыновей… И вот такое страшное дело… – Сванхейд замолчала, погружаясь в воспоминания, потом слегка покачала головой: – Но это было чуть ли не пятьдесят лет назад! И Тихонравы давным-давно нет. Теперь никто уже не знает правды. Но и Святославу стоило бы задуматься…

      – Если он сейчас не сделает того, что должен сделать, ему уж точно не стоит ждать добра от будущего, – со сдержанной досадой сказал Бер. – Надо бы сказать ему об этом.

      – Но он же поклялся на мече, что непричастен, – заметила Малфа. – Над могилой…

      – Он поклялся, что не посылал этих ублюдков убивать своего брата. Ладно. В это я верю. Но он вовсе не клялся им отомстить. Да, Лют, ты заметил?

      Лют молча кивнул, слегка прищурившись. До этого лета они с Бером не знали друг друга, но гибель Улеба и сознание общего долга в несколько дней сделали их друзьями. Бер приходился Улебу двоюродным братом по родному отцу, князю Ингвару, а Лют был младшим братом Улебова названного отца, Мстислава Свенельдича. Кровного родства, как выяснилось всего пять лет назад, у Мистины и Люта с Улебом не было, тем не менее в ряду законных мстителей они занимали первые места. Наряду с самим князем, конечно.

      – Пусть он и не приказывал, – с той же непримиримостью продолжал Бер. – Но он был рад, что они избавили его от соперника. Он не собирается их искать и наказывать. Если мы этого не сделаем – никто не сделает.

      – Госпожа передала право мести мне. – Лют, бесцельно бродивший по поляне, остановился перед ними и положил руки на пояс. – И я сделаю все, что только возможно. Когда Мистина узнает… Он-то придумает, как их найти. От него они в Кощеевом Подземье не скроются! У… учудища!

      Никто не возразил, на лице Малфы отразилось понимание. Сванхейд снова покачала головой. Мистина – в Киеве. Пройдет месяц с лишним, пока он узнает о смерти своего приемного сына. Его участие в деле, каким бы оно ни было, потребует немало времени, а следы стынут с каждым днем.

      – Я потому и вспомнила о Снефрид, – опять заговорила Сванхейд. – Если бы она была здесь, она могла бы спросить своих духов. У нее были сильные покровители возле Источника Урд и близ самого Одинова престола. Но ее давно нет в живых… и я не знаю, передала ли она кому-то свое искусство и свой жезл вёльвы. Я могла бы попробовать сама… но… – она перевела дух и опять вздохнула, – боюсь, мне этого не пережить.

      – Если говорить о духах, то мы найдем, кого спросить. – Бер наклонился вперед, опираясь локтями о колени, чтобы взглянуть на Мальфрид, сидящую с другого бока от бабушки. – А, Малфа? У тебя же есть приятели среди мудрых волхвов? Может, переведаться с ними? Неужели откажутся помочь в таком деле?

      – Я не знаю! – с досадой ответила Мальфрид. – Может, они теперь и смотреть-то на меня не захотят… никогда! И все из-за…

      – И все из-за моего отважного брата Святослава, чтоб его тро… – начал Бер, но с усилием заставил себя замолчать.

      Его смутная неприязнь к двоюродному брату