Крымское зарево. Александр Тамоников

две узкие ладошки:

      – Не стреляйте, товарищ капитан. Это я, Пашка Зинчук!

      В щели мелькнуло тонкое белесое лицо.

      Шубин опустил ТТ, и парнишка бесшумно выскользнул из-за забора. Опытный разведчик не удержался от похвалы:

      – Умеешь следить, я ни одного звука не услышал, только взгляд твой почуял. – Он передернул плечами при воспоминании о неприятном ощущении между лопаток. Потом вдруг сообразил: – Ты что, с остальными не пошел? Как же обед, вы ведь голодные. Подслушивал разговор с майором?

      Пашка Зинчук мягко опустился рядом с командиром. Движения у него были мягкими по-кошачьи, со стороны казалось, что он прогуливается беззаботно, а не идет. Только, как у лесного зверя, за этой легкостью скрывалась сила, резкая, собранная в одно целое. Глеб сразу почувствовал эту мощь, скрытую за грациозной небрежностью. Паренек в ответ на его вопросы равнодушно дернул плечом, будто молча соглашаясь – ну и подслушивал, ну и не пошел.

      Капитан ругать его не стал: странный парень, уж нотации точно на него не действуют. Даже глазом не моргнул при общении с майором НКВД, смотрел в лицо Тарасова, прямо в темные от злости глаза. Будто и не боится белесый ефрейтор ничего во всем мире, всегда спокойный и отрешенный. Двигается бесшумно абсолютно, говорит мало, похож на лесного, осторожного зверька.

      Разведчик не удержался от вопроса:

      – Тебе сколько лет?

      Пашка ответил мгновенно:

      – Восемнадцать. Скоро будет, в ноябре.

      – Так это почти через год, – поправил его капитан и задумчиво протянул: – А ефрейтора когда ты получил?

      – Летом, когда партизанским отрядом командовать стал, – по-прежнему тихо отозвался парнишка.

      Они замолчали, капитан вдруг спохватился – голодный ведь будущий разведчик. Он вытащил из кармана пряник, бережно завернутый в носовой платок, протянул своему молчаливому собеседнику. Тот так же без единого слова принял угощение и начал есть аккуратно, откусывая по кусочку и замирая каждый раз с закрытыми глазами.

      – Ты чего обед-то пропустил, а майору про голод рассказывал?

      Пашка вновь дернул плечом:

      – Привык.

      Он бережно слизал крошки с платка, оставив от пряника половинку. Взмахнул в воздухе ладонью, будто приманивая кого-то. В воздухе мелькнула тень, серый силуэт метнулся к ним под ноги. Инстинктивно Глеб дернулся, и пистолет снова оказался в его руке. Пашка вдруг проворно вцепился в его пальцы, и разведчик оценил железную хватку тонких рук:

      – Не стреляйте! Это Снежок!

      Половинка пряника исчезла за секунду под розовым языком. Белый, со свалявшейся в сосульки от грязи шерстью, пес отбежал в сторону и начал не торопясь лакомиться угощением.

      – Когда ты собаку успел завести? – удивился Шубин. – Вы же прибыли сегодня только в Дмитровку.

      Парнишка безмятежно пояснил:

      – Он со мной прибыл.

      – А как ты его провел в вагон? – Глеб рассматривал пса, который уселся в сторонке с таким