Тот, кто утопил мир. Шелли Паркер-Чан

но в голосе Оюана не чувствовалось ни благодарности, ни облегчения, словно свое спасение он считал естественным ходом вещей, а люди были ни при чем.

      Генерал шагнул за порог темницы. Чжу потрясенно разглядывала его. Она ожидала увидеть Оюана в растрепанных чувствах. Так он в принципе и выглядел: доспехи в пыли, косы распущены. Но какое у него было лицо! Холодные, пустые, прекрасные черты Оюана всегда казались маской безупречного самообладания, заглянуть под которую могла, кажется, только Чжу. Но, на чем бы раньше ни держалась та маска, теперь она слетела. Похоже, отныне Оюану совершенно все равно, что о нем подумают люди. На лице его была написана открытая ярость и боль. Оно поразило Чжу первобытным ужасом, точно вид содрогающихся мышц человека, с которого содрали кожу.

      Оюан сам напоминал голодного духа.

      Он широким шагом двинулся к выходу из подземелья, сжимая меч так крепко, что клинок дрожал у него на боку. Спасители генерала следовали за ним, а позади длинной похоронной процессией тянулись духи.

      Как только они ушли, Чжу метнулась к камере Оюана. Ключи все еще болтались в замочной скважине.

      – От него всегда сплошная польза! – весело сказала она, отворив клетку Ма. Они быстро обнялись. Чжу уже забыла, что волновалась, и, когда Ма с облегчением всхлипнула, ее это умилило и позабавило. Она смаковала момент, с удовольствием предвкушая победу, которая была уже неизбежна, – осталось лишь дождаться развития событий.

      – Не плачь, Инцзы. Все хорошо, что хорошо кончается. Бр-р-р, скорее бы переодеться! Я вся провоняла верблюдом, пахну как бюрдюк с водой. Пошли.

* * *

      Оюан пробирался сквозь хаос, творившийся снаружи. Точно раненый, он сам не понимал, ковыляет или бежит. Земля под ним качалась так, словно он вот-вот упадет, в глазах рябило. Сколько он просидел за решеткой без еды и воды? Хотя какая разница. Главное – не останавливаться. Сознание сжалось в точку внутри больной головы, его целиком поглотила задача переставлять ноги – раз-два, раз-два…

      Он смутно понял, что Гэн и Чу потерялись где-то по дороге. Мир был полон необъяснимых вещей: толпой несутся солдаты с ведрами, горячий ветер швыряет угли ему в лицо, вокруг стоит дезориентирующий гул, словно поблизости ревет водопад, кажется, этот звук забивает не только уши, но горло и нос, дышать нечем… В меркнущем сознании мелькнула мысль, что Шао довел армию до катастрофы и теперь им никогда не попасть в Даду. Но это же невозможно. Нельзя в такое поверить.

      Дверь командного поста в дальнем конце коридора была нараспашку. Ввалившись внутрь, генерал вскользь увидел разрозненную картинку: бледные лица командиров, повернувшихся к нему, открывшиеся от удивления рты, похожие на провалы призрачных глаз из его кошмаров.

      Меч Оюана рванулся вверх и скрежетнул о кость. Это было рефлекторное движение – так хищник встряхивает головой, чтобы сломать шею добыче. Он не осознавал, что делает, пока не услышал предсмертный стон Шао. Затем мир снова обрел четкость очертаний, и Оюан на миг даже подивился – все произошло автоматически, словно какая-то сверхъестественная сила