Ветер веял… Стихи. Владимир Викторович Ёршъ

рассудок верный наш

      За эти стены, город, поле.

      Загадки власти вовсе не понять

      Не будь у власти. Слуги лестно врут,

      Кого-то я казню опять,

      Кому-то плаху отзовут.

      Чалма, что продолжает жаркий мозг

      Сверкает изумрудом в троне,

      Течёт и утекает тихо воск,

      Я прячусь в сумрак оборонный.

      Ещё Софийский храм – Христоса дом,

      Потом придёт весть от Аллаха,

      Пока же есть печаль с икон —

      Печаль Востока в падишахе.

      Жару на улицах не отменить,

      И девушки – в улыбках жемчуга,

      Хочу с женитьбою повременить…

      Как кстати на тарелочке нуга

      И виноград, и дыня на меду,

      Задумчив танец миленьких девиц,

      И тоненькую, ту, я уведу,

      Что смотрит из-под длинных влёт ресниц.

      Шелка кругом, она парит в шелках,

      Восток – не Запад, мудр и тонок,

      Любовью в опытных руках

      Нельзя унизить; голос звонок.

      Смеётся в неге трепетная лань,

      Дрожит в истоме тело жрицы,

      Мы позабудем утра рань,

      Пусть счастье разожжёт девицу.

      Прохлада ночи нас не остудит,

      У нас родится гениальный малый,

      Который нас спасёт и оградит

      В годах от царствия усталых,

      Придёт ислам – на стенах вензеля,

      Узоры хитрые и линий вязь.

      Потоки, завихрения, поля —

      Минутой жизнь как будто пронеслась.

      Палач

      Красиво ты взошла на эшафот,

      Все обалдели, тайно воздыхая,

      Она – красавица и, зная наперёд,

      Не укрывалась, взгляды ублажая.

      Как будто не видала никого,

      Смотрела прямо (светятся кудряшки)

      И зажимала с рваным рукавом

      Какой-то образок мольбы вчерашней

      И улыбалась… В маске зрил палач.

      Он был могуч, мечом играя,

      Стоял спокойно, плачь-не плачь,

      Толпа роптала, обмирая.

      Напротив казни ратуша и трон,

      Священник, судьи, местная элита,

      Ну и, конечно, самый главный – Он,

      Ему при жизни статуя отлита.

      Он созерцает исподлобья акт,

      Ухмылка мстительная: «Отказала – вот!»

      И пальцем отбивает кресло в такт

      Литаврам, окружавшим эшафот.

      И поднял руку – спрянула толпа,

      А воздух в круге стал звенящим,

      И у позорного столба

      Она сорвала крест Хранящий!

      Палач взмахнул, сверкнул кинжал!

      Все ахнули – палач упал.

      Короткий стон, в крови помост,

      И он тянулся на погост.

      Она метнулась – прорезь глаз,

      Знакомый блеск сияет в них,

      Сорвала стоном маску враз —

      Под нею был её жених…

      Заголосили, шум и гам

      На площади в пылу густом,

      С ладони выпал крест к ногам,

      Вмиг превратившись в красный ком.

      И с криком,