Мои любимые триггеры. Рассказы. Михаил Икаев

каждую ночь.

      Однажды утром в выходной день, проснувшись, ощутив себя снова счастливым и пользуясь тем, что отец был дома (а это случалось крайне редко, он был инженером-хлеборобом), я пошел в родительскую спальню, где на кровати, закинув одну руку за голову, лежал отец, в другой руке он держал газету. Отец перевел свой взгляд с газеты на меня и так вопросительно кивнул головой.

      – Папа, а ты не боишься умереть? – без какой-либо подготовки спросил я.

      Помню, что ответил отец не сразу. Он отложил газету, повернулся на бок, так, что его лицо оказалось напротив моего лица, и тихо так, но уверенно сказал:

      – Не боюсь. Все люди умирают. И я когда-нибудь умру. Так Бог устроил мир.

      Я сказал:

      – Понятно.

      Развернулся и вышел из спальни. Я долго думал над тем, что сказал отец, а когда наступила ночь и снова пришли мысли о несправедливости бытия, я вспоминал слова отца и его уверенность, но мне не становилось легче от этого. Я не хотел, чтобы умирал мой отец, моя мама, мой брат и сестра, а больше всего я не хотел умирать сам. Но наступало утро, и жизнь просыпалась, темнота уходила, а вместе с ней уходили и мысли о смерти, о несправедливости.

      Слово «Бог» я впервые услышал от моего отца, но объяснять мне, кто это, он не стал. Это были времена атеистов и коммунистов. Мой отец не был атеистом, но он был коммунистом. Его немногословность о Боге оберегала нашу семью от возможных проблем.

      Сейчас мне пятьдесят пять лет, у меня пятеро детей, две внучки и внук, но я никогда не забуду удивленный взгляд отца и только могу представить его реакцию и эмоции, когда он услышал мой вопрос о смерти. Почти каждую ночь в детстве и отрочестве по моим щекам текли слезы от мыслей о том, что мир несправедлив. Сорок лет я искал ответ на этот вопрос. Сорок лет, почти каждую ночь, я думал об этом.

                            * * *

      И вот в судьбу врывается она,

      в слезах и розах трепет и порыв…

      …Ее послал мне Всевышний. Она так просто и обыденно сказала:

      – А разве ты не знаешь, что душа не умирает? А тело – это скафандр, временное пристанище для души. Когда умирает тело, душа рождается в другом теле. Реинкарнация.

      – Так все просто? – спросил я.

      – Да! – сказала она.

      Она, посланница небес, стала моей женой. Я благодарю Бога за нее. За ее простой вопрос при первой встрече и за ее ответы, которые слышу каждый день и хочу слышать во все времена и во всех жизнях.

      Рубль и двадцать копеек

      Я очень любил, когда к нам приходили гости. В эти часы строгий родительский контроль давал слабину, и можно было стать незаметным для всех и помечтать. Мечтал я самозабвенно, с открытым ртом. Часто в такие минуты раздумий мама говорила: «Рот!» И я возвращался в действительность, смущаясь от того, что меня подловили в неприглядном виде: с открытым ртом. Уже перед армией я узнал, что